Ребенок окидывает меня любопытным взглядом и кричит:
— Она проснулась!
И тут в комнату всыпаются женщины и дети, все разного возраста. Будто коробку с цветными гвоздями обронила, как быстро все произошло. Окружили, картину забрали, а меня, ошарашено разводящую уши, на стул посадили.
— Ах, какие волосы, чисто платина на руднике! — восхищается одна, занявшаяся расчесыванием короткой стрижки.
— А кожа какая бледная, солнышка не знающая! — обрабатывает мои ожоги другая.
— Мама, глаза у тети золотые, как у кошечки! — восхищается маленькая альва, держащая в руках нечто, сделанное из ткани и похожее на нее саму.
— Но зело чумаза, — машет руками полненькая женщина с морщинами на лице и начинает командовать, похлопав в ладоши, — так, дщери мои непутевые – мыться! – в мыльню горой!
Конвейерная лента в действии. Из пункта А в пункт Б, не успеваю и глазом моргнуть. Вынесли из одной комнаты, пронесли в другую - здравствуй, природа! – привет, новое строение и … почему здесь так жарко?!
Мне кажется, они упомянули ванную, а не это странное место, больше подходящее для разделки трупа без свидетелей и последующей его варки.
В голове происходит эволюция теорий. Вперед выходит версия о поломке завода, готовящего пищевые пилюли и растворы. Поэтому-то сфера и закрыта для посещений, и нельзя контактировать с ее жителями. Они ловят туристов, моют, жарят и едят! Потому что больше есть нечего!
Были бы одни тетки, и полетели бы патлы на пол. Но драться с детьми? Нет, я не могу. А ведь они висят, не прекращая болтают и раздевать помогают. Вроде вред причинять не собираются. И тоже раздеваются. Воду носят. Неужели в этой сфере так странно моются? Инженерного ума не хватает понять происходящее.
Одна из женщин выливает воду на камни в углу, от них поднимается густое облако пара. На коже тут же появляется конденсат. С носа падает капля. А от жары клонит подремать. В полной мере ощущая себя в паровом котле, пытаюсь хоть слово вставить, но не успеваю, как эти нехорошие тетки достают странные приборы, похожие на истязавшийся волокнистый промышленный валик, окунают его в воду, и давай меня им хлестать!
Визжу обеденной сиреной в попытках увернуться. Надо мной смеются. Гляжу, других так же обхаживают. Судя по лицам, им это нравится: и взрослым, и детям. Они здесь все сумасшедшие! Вот куда нужно вызывать комиссию по психическому здоровью из ЦЗЛ – всех загребут!
Выводят наружу, думаю – спасена. Ага, ангидрид твою валентность через медный купорос, облили ледяной водой и вновь бросили в плавильную печь! Температура вдруг кажется более чем приятной. Опять отхлестали, опять вылили, опять завели, опять вывели. Ожидаю ледяной воды на голову, ан нет. Чем-то серо-черным обмазали и трут.
Красят они меня что ли? Буду такой же смуглой? Ай, царапается!
А может быть чистят, как сталь перед плавкой. Вначале чистят, парят, а затем плавят. Вот и меня расплавят эти варвары с грудями, никакой крематорий не нужен будет.
Только задумываюсь об этом, как тут же женщины вспоминают о ледяной воде. И опять в паровой котел с визгом и смехом: визжу я, смеются они.
— Еще пару! — требует старшая.
— А не много ли, вон, уже как разморило.
— Ни-чо! Пар костей не ломит.
Если проснувшись, я еще думала бежать, то после устроенной пытки, показавший весь ужас иной сферы и доказавший безжалостность туземцев, все что мне хотелось – лечь и умереть. Так бы и поступила. Если бы неожиданно одна из альв не отдала мне мой экран.
— Твое ведь. Вчера как на кровать несли, оно выпало, — признается юная альва.
Вцепляюсь в экран как в спасительный канат. В голове уже чертеж антенны строится. Сделаю и сообщу отцу, где прячут его дочь. А там уже минуты не пройдет, как я дома. Ну, или в центре здорово личности, что более вероятно. Но затем, непременно, дома.
— А что это? — спрашивает она у меня. Забавная, кудрявая альва. Не знала, что темные бывают кудрявыми. Хотя я и то, что они в этой сфере живут, не знала.
Отвечаю честно, все равно ничего они не поймут.
— Экран на солнечной батареи для связи через сеть с возможностью радиосвязи и с функцией расчётно-вспомогательного устройства для разработки инженерных планов и чертежей.
Однажды мне уже удавалось достичь точно такой же мертвой тишины. Тогда еще зубы летали, помню. Не ожидала повторения эффекта, хоть и без зубов. В любом случае, надеюсь, они впечатлились неизвестными терминами и оставят меня в покое на достаточное время для работы. Надо сделать антенну для экрана и послать SOS.
Судя по ожившим лицам, я - эффектная говорящая достопримечательность, которую нужно именно сейчас допросить. Не страшно, войду в доверие, будет легче убежать.