— Кари - девка вредная. Не серчай на нее. Ее влас как овечье кольцо вит. Ее конунгу невестой похитили, в дом жен привезли. Да не вышло жены, тебя привезли.
— Готова с ней махнуться, — зло закусываю губу, в полной мере ощущая себя диковинным элементом интерьера, приготовленным в подарок большой шишке.
Вижу, как старшая альва наполняет тарелки с кусочками масла тем странным густым варевом. Растекающаяся масса плавленым оловом накрывает собой масло и обращает его в желтую лужицу металла, как будто приготовленную для литья в форму.
— А как Вас зовут? — спрашиваю невпопад. Вдруг осознала, я же имени женщины не знаю, а от нее зависит моя судьба.
— Валька.
Малярный валик? Забавное имя. Но не буду говорить это вслух. Лучше осведомлюсь о наших странных манипуляциях с неаппетитной любовью алхимика, которой место на переплавке, а не на столе.
— А это что? — указываю на варево.
Получаю в награду за вопрос сочувственный взгляд. Вот-вот подскочит и начнет гладить по головке, приговаривая: «бедный ребенок!» Даже вперед подалась, я сразу же отклонилась.
— Завтрак!
От обниманий и утешения спасает маленькая девочка. Вбегает и садится, схватив ложку и…. Пожалуй, я готова ко второму обмороку. Так, держаться-держаться!
Но она это ест! И не она одна, вон, остальные девушки и женщины пришли. Рассаживаются, мама девочки отвешивает малышке подзатыльник, и маленькая альва откладывает столовый прибор, склонив голову, явно чего-то ожидая. Ага, все смотрят на меня, окаменевшую и борющуюся с дурнотой. Не удивлюсь, если окажется, что лицо цветом с окисью хрома сравнялось.
Пячусь назад, в ту комнату, в которой очутилась после пробуждения.
— Я не голодна, — выдавливаю и хлопаю дверью. Не знаю, как она тут закрывается, поэтому приставляю к подвижному крюку справа стул со спинкой. Вроде держит.
Можно выдохнуть и снять со своей руки получившийся из бака медный браслет.
— Альвочка крылатая, а где же наш сбитенник?
Прислушиваюсь к начавшимся поискам. Меня вроде не заподозрили. Считай, антенна уже на экране. Дождусь ночи и…
— … Оддкатла - с коровами в поле, доча твоя со мной на посадке, Урд, Сибба - клеть чистить, Кари, Иоанна - овец стричь.
Пережить бы только этот день, да узнать положение женского дома на карте сферы.
***
Высокий мужчина крепкого телосложения устало упал в кресло. Все утро он ждал новостей от похитителей, а дождался одних просьб от Мидгарта не разжигать конфликт и набраться терпения. Вчера Ансельм Нотбек поздно понял, как сильно зеленое пойло, и сегодня пребывал не в лучшем самочувствии, которое усугублялось все нарастающим беспокойством. Ежесекундно перед глазами вставала картина дочери, уносящейся на лошади за деревья. Он вновь и вновь видел ее панику и страх, поэтому не мог взять и поверить обещаниям.
Если бы не законы, ограничивающие влеты и вылеты через защитное кольцо сферы Свартальта, если бы не военная защита Мидгарда, Ансельм немедля сел бы на флалет и сам отправился искать дочь. К сожалению, его план разгадали и избегая подобного развития события поставили у двери охранника. Еще несколько на его флалете. Откуп, который следовало вернуть как неодобрение на брак, охраняло трое солдат сферы людей.
Мужчина схватился за голову и простонал от бессилия и головной боли. Он все задавался вопросом: зачем взял с собой дочь на эти съемки?
Когда Яна родилась, Нотбек едва не научился летать от счастья. Жену интересовала одна лишь карьера, и малышка очень скоро перекочевала на попечение счастливому отцу. До семи лет она была замечательным, умным и любознательным ребенком, неограниченным в желании познавать мир. Но после семи это закончилось страшным названием – школа. Так положено на сфере Льесальта. Детей забирали из семей и делали «идеальными гражданами». Увидеть свою малышку Ансельм смог через десять лет, и он ее не узнал. Самовлюбленная, самоуверенная и узкомыслящая – такой он ее увидел.
Постепенно их отношения наладились, и полгода на Свартальте должны были укрепить связь отца и ребенка, помешало похищение. Виза Яны действует полгода. Именно столько власти не будут предпринимать активных попыток вернуть его дочь. Именно столько предстояло ждать если темные альвы сами не вернут девушку.
***
Облачка на ножках назвали овцами, и меня они совсем не пугают. У них не имеется труб, торчащих из голов, и они не такие уж большие. Кари ждет, когда я буду ныть, она сгорала от желания доказать мою недалекость - все болтала и упрекала без перерыва на умную мысль, поэтому я сильно удивилась, когда болтушка резко заткнулась, развернулась и побежала вниз с холма.