Красивый. Высокий. Статный. Но я так зла, так зла, что не могу в данный момент покраснеть. Гордо задираю нос, отставляю хищно уши и возвращаюсь в комнату, громко хлопнув дверью. Сажусь вновь у стены и жду, когда источник проблем таки зайдет в помещение. Волнуюсь и нервничаю. Представляю, как откручиваю ему уши или что пониже. Дошла в фантазиях до крайности, аж щеки запылали и уши затрепетали. А он, ангидрид его перекись марганца, не заходит!
Ерзаю в ожидании, беспокойно стригу ушами, вздыхаю. Не зайдет... а жаль. Я же уже настроилась. Обломщик! Хотя, может ему по долгу службы положено ломать такие моменты. Кто там он по профессии? Конунг? А что это такое?
Мне уже говорили о странно звучащей должности жениха. Но я так и не удовлетворила любопытство по этой части. Надо спросить, пока есть у кого.
— Вы мне говорили: он конунг. Но чем занимаются конунги, и что это за специальность?
Неожиданно сестры начинают смеяться над моим вопросом. Переведя дыхание, они наперебой доносят о важности подобного профиля.
— Один на сфере всей конунг.
— Над альвами голова. Суды проводит.
Судья, то есть, по-местному?
— Положено править ему народом.
— В узде держать зло мира сего.
Эм? Страж закона?
— Да молод и горяч, — дружный выдох восхищения, — все на Льесальте политикует.
— Эмиссарит, — поправила Сиббу Урд.
Ого! Иносферный посол значит!
— А здесь положено быть ему.
— Как голова у быка должна быть, так и у народа нашего.
Надо собрать все это в кучку. Голова, судья, посол, правит...
— Вы же не хотите сказать мне, что конунг - это президент - правитель всей сферы Свартальта? — спрашиваю, вклиниваясь в непрерывные объяснения сестер.
— Да! — кивает Сибба.
— Не совсем, — уточняет Урд. — Он повелитель темных альвов, а у дриад свой повелитель.
Удриад? Это еще что за иносферная болезнь? Ладно, забью пока, сконцентрируюсь на мысли, что меня хотят выдать за красивого президента. Вау! Если подумать, не все так плохо.
— Завтра уж Увод завершат. Перед записой предстанешь как невеста и женою станешь, — мечтательно продолжают петь они, когда я уже вся в мечтах.
Сестры понимают, что я их больше не слушаю, и делают из белой накидки тряпочный мячик, затевая игру посреди моих фантазий, которые упорно тыкают в лицо сладострастными постельными сценами с красавчиком в главной роли. А затем этот красавчик ставит на мне номер три, устанавливает на окна решетки, запирает дверь и идет проверять остальных невест под номерами один, два и сто двадцать два.
Возвращаюсь в мир реальный, даю себе отрезвляющую пощёчину, и отворачиваюсь к стенке, собираясь проверить связь в этом месте. Не хочу быть как эти сумасшедшие женщины: униженной, использованной пленницей без права выбора и слова, прислуживая ублюдку, собиравшемуся сломать мне жизнь!
Хорошо, я себя убедила. Пора действовать.
Экран показывает одну полоску связи. На звонок не хватит, но текстовое сообщение вытянет. А если вытянет, то место сигнала определить наверху смогут. Но на всякий случай лучше перестраховаться и назвать населенный пункт. По словам сестер уже завтра мне дороги назад не будет.
— А как это поселение называется? — спрашиваю я у них невпопад.
— Кличут Старым, здесь дом старейших. Оттуда и название, — отвечает Сиба, отбивая брошенный Урд мяч.
Спешно пишу сообщение:
«Папа, я в Старом. Это название города такое, в нем старейшие заседают. Меня хотят выдать замуж. Завтра! Спаси меня!»
Ответ не приходится долго ждать:
«Доча. Мы скоро будем. Держись!»
Прижимаю экран к себе и очень сильно хочу домой. Обнять отца и осознать, что все вернется в прежний ритм. Скорей бы. И тогда обещаю, выйду замуж за любого одобренного папой парня... желательно альва...
***
Их немного. Ровно столько, чтобы пройти незамеченными и забрать одну девушку из комнаты ожидания. Они осторожны и бесшумны, предупреждены о подругах иной и об старейших альвах. Для них ничто не должно стать сюрпризом.
Что для них куча стариков, дышащих на ладан: мимо прошли и не заметили. Что для них подружки невесты – две перепуганные клуши, чьи кулачки едва синяк поставить могут. Что для них эта невеста, спит себе и не знает, какое счастье ее ждет. Иная, белая и ушастая. О! Просыпается! Так вот... что для них эта девочка, которая угрожающе задвигает уши и бросается с боевым кличем, раздавая пинки, кусаясь, заламывая руки и с таким звоном бьющая ногой между ног, будто там и вправду колокольчики висят...