— И что мы будем здесь делать? — закрываю уши и концентрирую внимание на мужчине.
— Слушать, — сказал муж и взял мои руки в свои, тем самым открывая дергающиеся на каждый звук уши. — Узнавать друг друга. Развлекаться. Пойдем.
Он ведет к воде, текущей по земле. Тут же начинаю искать пробитый бак или утечку канализации, но натыкаюсь на насмешливый взгляд Агнара, который неожиданно прыгает прямо в ручей и утопает в нем по щиколотку.
— Это ручей Арос, в нем всегда чистая и холодная вода. Брр! И вправду холодная. Прыгай.
Поднимаю брови, думаю пару секунд и прыгаю. Ой, зря! Холод рефрижираторский! Пищу и скачу в попытках спасти конечности от ледяных укусов. Конунг хохочет, неожиданно поднимая фонтан брызг, попавших на меня.
Опускаю уши и отвечаю:
— Ах так! Лови!
Замерзаем до синих губ. Приходится бросать веселую затею и идти греться на солнечную поляну, как назвал муж открытое пространство без деревьев. И так к нам присоединяется мой волк.
— Вантаблэк! — радуюсь, как родному. И почему, собственно, как.
Волк позволяет использовать себя как грелку. И я быстро согреваюсь.
— Светлые альвы – это что-то. — Шепчет Агнар, не рискуя погладить волка.
— Ты о чем?
Мужчина мнется, хмурится и говорит:
— Я не должен тебе рассказывать. Это может повлечь нежелательные последствия, но у нас много легенд про светлых альв. Одна из них о способности светлых повелевать животными и растениями. Находится в гармонии с природой, ну и управлять ею.
Смотрю сочувственно.
— Лгут. На сфере Льесальта нет природы и животных. Поэтому ни повиливать ими, ни гармонировать не могу, — задираю нос. Знает же, что все это сказки, так зачем о них говорит.
— Хм, кто знает, — потягивается он и предлагает. — Хочешь посмотреть на одно место, в нем хранятся эти сказки? — знает же, что не хочу! — В детстве я часто туда бегал, мечтал. — И знает, как убедить. Сама сказала, что хочу узнать о нем больше.
Вантаблэк бежит первым, будто знает, куда мы идем и какой путь выберем. Таинственное место сказок из детства оказывается недалеко. Одним словом - развалина, которую на Льесальте три раза бы уже снесли и построили взамен жилой комплекс. Полкрыши нет, стены в инородных образованиях, порог отсутствует.
— Книгохранилище, очень старое. — Помогая забраться на единственную сохранившуюся ступень, рассказывает Агнар. — Книги уже давно вывезли, а вот фреску лишь срисовали. Однако в живую она в сто раз красивей. — С этими словами, ведет вглубь строения, жаждущего, кажется, рухнуть нам на головы в любой момент.
За беспокойством не сразу замечаю, как муж поджигает обмотанную тряпкой палку и подносит ее к стене.
Со стены на меня смотрит золотоглазая альва с длинными острыми ушами, вокруг которой летают золотые бабочки, а рядом с ней теснятся животные всех форм и размеров. Эта картина выполнена настолько реалистично, что в начале кажется будто девушка вот-вот оживет.
— Ребенком я верил, что это фея, и она исполняет желания. Сверстники смеялись моему непреодолимому желанию с ней познакомиться, — косой взгляд на меня и грустная улыбка. — Затем я перестал верить.
— Почему перестал? — с трудом отрываюсь от искусственной альвы и перевожу взгляд на мужа.
— Она не смогла исполнить моего желания.
Уши дергаются, уловив изменения в голосе Агнара, но я упрямо продолжаю расспрос.
— А какое твое желание?
Он долго не отвечает. Смотрит на картину и резко меняет тему:
— Смотри, у нее крылья.
Давить не хочу. Захочет – сам расскажет. У альвы на картине действительно изображены крылья: золотые и полупрозрачные. В начале я их не заметила, приняла за причудливый задний фон.
Боясь дальнейших расспросов о несбывшемся желании, Агнар вываливает на меня тонну информации о моем народе.
— Светлые альвы могли летать на тонких крыльях, сплетенных из света и песен. Наравне с ветром они гоняли облака. Наравне с волками бежали по лесу, строили дома в кронах деревьях как дриады, ходили по воде, словно были легче воздуха. Под их ногами росли цветы. К ним в руки падали плоды. Их волосы окрашивала луна, а глаза солнце. Поэтому их считали детьми светил, пока те были.
— А что такое луна? — интересуюсь, с чем таким таинственным сравнили цвет моих волос. Обычно сравнение ограничивается цветом платины.
— Вот, смотри, — Агнар указывает на изображение странного предмета похожего на изъеденный кислотой шар платинового цвета. Приходится задуматься, а красивые ли мои волосы, а то если муж пытался сделать мне комплемент, то вышел он сомнительным. Может, луна - очень ценное вещество с необычными свойствами, поэтому альв говорит о нем с таким восхищением?