— Уже задвигались плиты мира. Нет времени у нас. Как отмерили два сезона, так два и осталося...
— Не верю я в столь краткий срок! — вмешался лысый старейшина Ранди. — Не может быть две оды единой. Не может быть времени столь мало!
— Остынь, брат, — осадил самый младший из старейшин – Гален. — Негоже нам голос повышать в сей час ожидания неминуемого. Открылось чудо, и скоро уж сбудется преданье.
— Стихами молвишь? — удивился Трюгге.
— Соблазн велик, ибо счастье велико. Предсказанное сбудется до срока, — кивнул Гален.
— Вот именно, до срока! — не прекращал возмущаться старейшина Ранди. — Нет времени приготовиться. Нет сил противостоять силам сильным. А если боги не соблаговолят?
— То к Хель богов!
— Богохульник! — взревел Йооар, и, резко встав, бросился на оскорбителя высших сил, но его сдержали остальные старцы, втайне поддерживающие горькое высказывание.
Магнус молча взирал на «молодых». Он всё размышлял о времени и силе, и о предстоящем событии, а также о том, что не может поделиться мыслями о предсказании с конунгом, который не верит преданиям.
***
Какой хороший день! Устала всласть, начертила и создала потрясающий проект гидропоники, облегчила жизнь отдельно взятому поместью – и это только часть совершенных мной дел. Ещё мои способности очаровали Агнара, и он под впечатлением уже час как изучает чертёжи самых разных приспособлений.
— Погоди-погоди, ты утверждаешь, что вот это – лампочка? — муж рассматривает прибор, больше похожий на болт, спаянный с коробкой передач.
— Ага, — киваю, — но не требует электричества. Загрузишь в верхнее отделение кислоту, что бы провода закрывало и – вуаля! Горит!
— Интересно. А это что?
— Сама ещё не знаю, — беспечно пожимаю плечами, заглядываю мужу через плечо. — Но оно может летать…Теоретически.
Агнар смотрит на чертёж с сомнением. Палка с натянутыми перепонками не внушает доверия.
— А это. Ааа! Ну да… хм, — смутился муж.
А я гадко захихикала, перелистывая страницу с чертежом станка, изготавливающего туалетную бумагу. То-то же, пора вводить элементарную цивилизацию в тёмные земли.
— Это потрясающе, — сделал вывод Агнар. — Ты потрясающая.
— Я знаю. — А что? Я действительно потрясающая!
— Но всё же, как ты смогла… заставить дерево вести себя подобным образом, — он указал в сторону поля, на созданную мной систему полива. Но в ответ получил лишь пожатие плечами:
— Договорилась, — беспечно заявила я.
— С деревом? — не понял Агнар. Затем задумался, помолчал и повторил: — С деревом. Мне думалось, так могут только дриады.
На всякий случай осматриваю себя: ни коричневею, ни зеленею, листочки ниоткуда не пробиваются.
— Значит, не только они, — делаю вывод я. Встаю и, кажется, все окрестные земли слышат моторный рёв моего желудка. Опускаю уши к плечам, краснею аки накаленный метал и признаюсь: — Есть хочу.
— Уже понял, — он ещё и усмехается! — Что ты хочешь?
Перечисляю в уме всё, что успела попробовать в этом мире. Вспоминаю о плодах с дерева, которое назвали записой.
— А! Яблоки можно?
Вопреки ожиданию, мы идем не в дом, а, напротив – от него. Причём, всё дальше и дальше.
— Слушай, я уже начинаю привыкать, что у вас тут еда не синтезируется, но всё же, куда мы идем?
— К старой записе с ерундой подходить не следует, но тут недалеко растёт дикая. Совсем ещё куст. Но уже с наливными.
Названное кустом дерево – выше Агнара и с характером моего тренера по рукопашке. Дерётся так же.
— Ах ты, отопительный элемент! — визжу, ибо за попытку сорвать соблазнительно смотрящее на меня яблочко получила гибкой веткой по ягодицам. Оглядываюсь на мужа, который предусмотрительно держится в паре шагов: — Оно дерётся! — заявляю ему.
— Ну ты же смогла договориться с бамбуком. Думал, и с записой сможешь.
А я всё гадала, к чему эта его таинственная улыбка. Решил развлечься за мой счет? Ну так я тебя развлеку!
Ветка бьет справа, я стремительно ухожу влево и успеваю пригнуться от удара тонкого ствола. Прыгаю – подсечка не удалась. Блок рукой. Ай! Больше никаких блоков! Вновь влево, теперь вправо. Вокруг ствола и перекат. Врёшь – не возьмёшь!..
Взяла. За ногу. И подвесила вниз головой.
Стригу ушами, рычу карбюратором и оставляю ветке тапок и отпечаток ступни. Дерево бьёт всей кроной по обидчице, но не попадает. Я легко ухожу от ударов, ибо это легче, чем уворачиваться от бьющих вразнобой веток. Тогда дикая записа меняет тактику и берётся за сор с земли.