Рядом, в ногу с Ником, пристроился чернокожий мальчишка. Он был на несколько дюймов ниже ростом, а еще у него не хватало левой кисти – рука была отрублена чуть выше запястья. С виду он казался младше остальных – может, лет десяти, трудно было сказать наверняка. Честное, открытое лицо, добродушный взгляд, волосы, собранные сзади в две косы, украшены длинными синими лентами…
– Уже уходишь? – спросил он с тягучим южным акцентом.
Ник не замедлил шага.
– На!
Мальчишка сунул Нику в руки свое копье, но Ник оттолкнул оружие.
– Слышь, парень, отпускать тебя вообще без оружия – это ж чистое убийство. Послушай-ка меня. Столкнешься с этими самыми баргестами – страха не показывай, ни-ни. Понял? Почуют, что боишься, – тут же бросятся, точно говорю.
Дойдя до двери, Ник остановился.
– Ты меня слушай, – продолжал мальчишка, – я с тобой шуток не шучу. Эта штука тебе пригодится.
Он снова сунул Нику копье.
Приняв оружие, Ник взглянул на него в полном оцепенении.
– О, вот так-то лучше. А если тебя выследят Пожиратели плоти, бросай копье и беги со всех ног. Иначе… – мальчишка захохотал. – Иначе они тебе это копье в задницу засунут!
Ник коснулся дверного засова, но не спешил отодвинуть его.
– Давай-ка я помогу, – сказал кто-то сзади.
Этот голос звучал глубже и ниже голоса однорукого мальчишки. Обернувшись, Ник наткнулся на суровый взгляд высокого Дьявола.
– Меня зовут Красная Кость. Жаль, что нам не представилось шанса познакомиться поближе.
Холодно улыбнувшись, он сдвинул засов и потянул толстую круглую створку внутрь. Дверь отворилась под протяжный скрип деревянных петель.
Ник тут же заметил царапины с наружной стороны двери – глубокие длинные борозды с неровными занозистыми краями, тянувшиеся сверху вниз.
– Не обращай внимания, – пояснил Красная Кость. – Баргесты любят тут когти точить, только и всего.
Снаружи стелился туман. Пахло сыростью. Ник едва смог различить несколько трухлявых пней и деревьев – весь лес был укрыт густой серой пеленой. Откуда-то издали донесся вой. Ник тут же узнал его – казалось, этого звука ему не забыть никогда в жизни. Так выли призрачные горбатые твари с оранжево-огненными глазами прошлой ночью, когда Питер вывел его из Тумана.
Ник обнаружил, что не в силах сделать ни шагу.
Красная Кость легонько подтолкнул его в спину и начал закрывать за ним дверь.
– Подожди! – крикнул Ник, поспешно придержав дверь ладонью.
Повернувшись назад, он увидел, что все глазеют на него.
– Да? – откликнулся Красная Кость, усмехнувшись уголком рта.
У Ника задрожали губы. Он хотел было что-то сказать, но онемел от ужаса, а еще слишком боялся разреветься.
Некоторое время Красная Кость молча смотрел на него.
– Может, хочешь остаться, найти новых друзей? – наконец сказал он. – Если друзья прикрывают спину – глядишь, удастся прожить подольше.
Глава восьмая
Натан
Похититель детей наблюдал, как уличные фонари один за другим пробуждаются к жизни. Стемнело рано, мелкая морось непрестанно сыпалась с неба. Густые тени высоких жилых домов сдвинулись, слились в одну, вокруг больше не было ни души. Но Питер отказывался признать, что и этот день пропал даром: пока Капитан рыщет по Авалону, он не мог позволить себе потерять еще один день. Он миновал один ряд домов, за ним – другой, третий…
Вдруг он заметил две фигурки. Избегая света фонарей, они шмыгали из тени в тень. Даже отсюда, с другой стороны двора, Питер разглядел – можно сказать, учуял – беглецов. Лицо его расплылось в широкой улыбке. Игра началась.
Похититель детей проследовал за ними до подъезда большого дома и скользнул под лестницу. В подъезде воняло мочой и блевотиной, плесенью и гнилыми отбросами. Стараясь не дышать носом, Питер прижался к стене и укрылся в тени. Мальчишки тревожно зашептались.
Теперь, в тусклом свете, Питер смог разглядеть, что это братья; старшему – лет пятнадцать-шестнадцать, младшему – не больше двенадцати. На лбу старшего красовалась ссадина, левый глаз заплыл, джинсы на коленях были разорваны и измазаны кровью. Ясно, кто-то избил…
– Что делать будем? – спрашивал младший.
– Просто расскажем все, как есть.
– Ни за что!
– Натан, а что мы еще можем?
– Думаешь, он поверит? – голос Натана зазвучал громче, а с громкостью усилилась и тревога в нем. – Это ж была его дурь. А виноваты окажемся мы. А вдруг он вообще решит, что мы ее стырили?