Марайке лежала без сна и размышляла. Монстр, который промышлял в этих местах, был либо настолько наглым и самоуверенным, что даже не думал сбегать или хотя бы сменить место преступления, либо же он привязан к этой местности. Поскольку до сих пор не было никаких следов, пригодных для анализа, то, если верить тому, что рассказали Элеонора и Анна, многое говорило в пользу того, что убийца лишал детей жизни у себя дома, а потом прятал трупы где-то поблизости. Он не спешил, его никто не видел, и он чувствовал себя в абсолютной безопасности. В этом случае наличие у него семьи представлялось, скорее всего, маловероятным.
Итальянец — отец семейства, убивающий маленьких детей, тоже казался Марайке вещью невероятной, зато самоуверенный холостяк, живущий в уединенном доме, где он мог без труда прятать трупы, представлялся более реальным.
«Если бы я жила здесь с детьми, у меня не было бы ни одной спокойной минуты», — подумала Марайке. Она лежала на спине, пытаясь расслабиться и дышать равномерно, но заснуть ей так и не удалось.
В семь утра Марайке в своем банном халате на заднице сползла по лестнице вниз и поковыляла на террасу. Как раз всходило солнце. Марайке глубоко вздохнула и прогнала ночных призраков из своих мыслей. Все было прекрасно. В ее семье все были живы и здоровы, они проводили отпуск в этом чудесном месте, а ее нога скоро будет в порядке. В крайнем случае она побудет на больничном еще какое-то время. Такого за ее многолетнюю службу еще не бывало, но в любом случае это пойдет ей на пользу.
В восемь проснулась Беттина и приготовила завтрак.
— Мне надо еще раз съездить в больницу, — сказала Марайке. — Что-то с ногой не так, нужно ее еще раз обследовать. Может, врачи чего-то не заметили. От щадящего режима, холодных компрессов и добрых побуждений мне лучше не становится.
— Без проблем, — сказала Беттина, — я отвезу тебя.
— Нет, не надо. Лучше я поеду с Элеонорой. Она хоть ориентируется в этой ужасной больнице, огромной, как атомная электростанция, федеральное агентство для государственных служащих и Франкфуртская биржа, вместе взятые. Кроме того, она немного говорит по-итальянски и довольно пробивная. Мы же с тобой сойдем там с ума.
— Хорошо, — улыбнулась Беттина, — тогда я останусь. Посижу на террасе, отдохну и подожду тебя.
— А Ян и Эдда? Что они будут делать?
— Не знаю. Спросим у них.
За завтраком Ян и Эдда были еще заспанными, в плохом настроении и не имели собственного мнения по поводу планирования дня.
В девять часов Марайке с Элеонорой уехали в Монтеварки, а Беттина стала читать бульварный роман под названием «Столпы Земли», который специально взяла с собой в отпуск. Уже после первой сотни страниц она заливалась слезами.
Эдда сидела в кухне и писала километровое письмо Майки, Ян на террасе играл с Гарри, который постоянно пытался удрать, и скучал.
— Можно, я покатаюсь на велосипеде? — спросил он через некоторое время.
Беттина оторвалась от книжки и сняла очки.
— На велосипеде? Что это тебе взбрело в голову?
— У Элеоноры есть маунтенбайк. Он стоит возле кухонной двери за домом. Она сказала, что я могу кататься на нем, когда захочу.
Беттине стало жалко Яна.
— Ладно, а куда ты поедешь? Просто так, куда-нибудь?
— Могу поехать к Энрико. Он сказал, что когда я еще раз приеду к нему в гости, он сделает клетку для Гарри. Я могу делать ее вместе с Энрико, а потом ты заберешь меня.
Беттина задумалась. Это была не такая уж плохая идея. Яну у Энрико будет хорошо, он будет занят полезным делом, а когда Марайке вернется из больницы, они вместе заедут за мальчиком. Заодно Марайке сможет познакомиться с Энрико.
— Ты найдешь туда дорогу?
— А как же! — Ян почти обиделся за такой вопрос. — Там дорога почти все время идет прямо. До Монтебеники, затем на Сан Винченти, а сразу же за Сан Винченти направо. Как там можно заблудиться!
— Ну ладно. — Беттина вздохнула. — Если хочешь, поезжай. Только осторожно, слышишь? Не мчись как сумасшедший. И осторожнее на поворотах, на щебенке запросто может занести!
— Обязательно! — Ян был в восторге. Он подскочил и поцеловал Беттину в щеку. — Классно! А ты присматривай за Гарри, ладно?
Беттина кивнула. Ян посадил Гарри в тазик, где черепаха до этого ночевала на куче одуванчиков, и помчался за дом, чтобы взять велосипед.
Через секунду он снова был здесь.
— Пока! — Ян помахал рукой и вскочил на велосипед.
— Самое позднее после обеда мы за тобой заедем, о’кей? И передай Энрико привет от меня!
— Хорошо!
Ян нажал на педали и поехал по дороге, которая поднималась за домом на гору.