Имущества у Энрико, похоже, было немного. Комната была относительно темной, поскольку росший прямо перед окном орех закрывал почти весь свет. Стеклянная дверь вела на самую высокую террасу, на которой по-прежнему неподвижно сидел Энрико, Отсюда было видно, что он читает «Мир мудрости», что, впрочем, совсем не удивило Анну. Конечно же, он предавался философствованию. Философ перед старой мельницей, которую сам же отреставрировал. Все прекрасно дополняло друг друга.
Из комнаты с камином можно было попасть в ванную, имевшую два уровня. Наверху находились две раковины, а этажом ниже — открытый двойной душ напротив туалета. Дверь туалета была открыта и сквозь нее видна была причудливая скала, в которой Энрико вырубил небольшую лестницу, и густой лес, образующий границу долины.
Анна, ничего не понимая, взглянула на Кая.
— Не может быть, — сказала она. — Такого на этом свете не бывает.
Кай усмехнулся:
— Не знаю, заметила ли ты, но в доме нет отопления. Тебе следует это знать. Какая бы там ни была романтика, но это проблема.
— А как же здесь принимают душ? Под холодной водой?
Кай вышел и открыл снаружи маленький чуланчик перед ванной.
— Здесь подключается баллон с газом для подогрева воды. Баллоны нужно возить в Амбру на заправку. Все отлажено, вот только возни с этим очень много. В кухне тоже есть газовый баллон под плитой.
Анна кивнула. Почему бы и нет? Если бы она искала удобства, то купила бы квартиру в Ванне-Айкеле.
Когда они вышли во двор, то наткнулись на Энрико, который ожидал их на дороге, скрестив руки на груди, что опять сбило Анну с толку.
— Прекрасный дом, — сказала она. — Даже не верится, что вы недавно отреставрировали его. Такое впечатление, что в нем ничего не менялось уже лет сто.
— Этот дом и жизнь в нем связаны с искусством, тихо сказал Энрико. — А вы осмотрите еще мельницу.
Мельница, как и главное строение, была сделана из старых, бывших в употреблении материалов, кривых балок и обветренных камней. В ней было два помещения, соединенных между собой шаткой лестницей, и маленькая ванная. Перед мельницей простиралась терраса, спускающаяся вниз невысокими уступами и ведущая прямо к бассейну, через который протекал ручей. В темный грот можно было попасть только снаружи, но он все равно, как узнала Анна от Кая, по полгода находился под водой. Все равно он не был ни на что годен. Просто место для тусовок жаб, лягушек, змей и тритонов — и ничего больше.
Анна подошла к бассейну и села на ствол дерева, выполнявший роль скамейки. Множество лягушек в панике попрыгали в воду и спрятались в густых растениях по краям бассейна.
— Я покупаю дом, — сказала она. — Здесь я могу полностью изменить свою жизнь. Не знаю, получится ли это у меня, но, по крайней мере, это шанс.
— Как насчет того чтобы сначала посмотреть еще пять-шесть других объектов, а только потом принимать решение? Я бы не спешил. Или тебе это так срочно?
— Нет. Но я сойду с ума, если не заполучу этот дом. А если завтра приедет кто-то другой и его купит?
— Я никому не буду предлагать его до тех пор, пока ты не примешь решение.
— А откуда ты знаешь, что у черта на уме? Может, Энрико уже дал задание другим маклерам или рассказал в деревне, что хочет продать дом. Нет, нет и нет! — Анна разволновалась даже от одной мысли об этом. — Нет, Кай! Мне не нужно больше ничего смотреть, потому что другого такого дома не будет. Я знаю дома здесь, в Тоскане. Они прекрасно расположены и живописно выглядят на холме, с кипарисами и с элегантным въездом. Нет. Такого я не хочу. Хочу этот дом. Что-то в нем есть. Не спрашивай меня что. Но я не в состоянии вернуться в Сиену и забыть этот дом.
— Да, конечно. — Кай рассчитывал, что Анна может купить этот дом, но это поспешное решение было ему неприятно. — Давай еще раз пройдемся по всем помещениям?
Анна улыбнулась:
— Я думаю, сначала нужно поговорить с Энрико.
Энрико стоял в кухне и готовил три эспрессо.
— Есть ли желание выпить кофе?
— С удовольствием, — сказал Кай.
— С большим удовольствием, — ответила Анна.
— Отправляйтесь на улицу и садитесь под орехом, а я сейчас приду.
Весь внутренний двор между домами представлял собой сплошную террасу и производил впечатление летней гостиной. Наспех сколоченный временный деревянный забор служил для того, чтобы никто не упал с высокой стены вниз, к ручью. Анна села, не сводя глаз с мельницы.