Вся местность сотрясалась от злобных воплей и стонов, оглушавших воинов имррирского отряда. Они чувствовали, что атмосфера вокруг них просто пропитана враждебностью.
Над большей частью замка висело зловещее сияние. Оно становилось все слабее, и это оглушало несчастного чародея, бормотавшего что-то невнятное. Он знал, что, как только Владыки Пламени уступят Ветрам-гигантам, его судьба будет решена.
Элрик невесело улыбнулся, наблюдая за этой битвой. Теперь он знал, что в измерениях сверхъестественного ему больше нечего бояться. Но еще оставался замок, и для штурма стен у него не было потусторонних помощников. Искусство владения оружием было единственной их надеждой против свирепых воинов пустыни, которые стояли сейчас на зубчатых стенах, готовые уничтожить воинов, что собирались штурмовать замок.
Взмыли вверх штандарты с драконами, золотистая ткань засветилась призрачным сиянием. Сыны Имррира, рассредоточившись, медленно шли на приступ. Взметнулись вверх и осадные лестницы - командиры отдали приказ начать штурм. Лица защитников казались белыми пятнами на фоне темного камня. Они кричали что-то визгливыми голосами, но разобрать слова было невозможно.
Два тарана, сооруженных накануне, были выдвинуты в авангард наступающего отряда. Идти по узкому переходу было довольно опасно, но другого пути через ров не было. Каждый огромный таран со стальным острием на конце тащили двадцать воинов. Они перешли на бег, когда сверху полетели стрелы. Укрывшись щитами, которые отразили большинство стрел, воины добрались до перехода и стремглав перебежали по нему. Первый таран оказался у ворот. Элрику, наблюдавшему за происходящим у ворот, казалось, что ничто не может противостоять мощи такого тарана. Однако ворота дрогнули, но выдержали первый удар.
Воины, как вампиры, изголодавшиеся по крови, издавали жуткие вопли, по-крабьи отскакивая в стороны, чтобы не мешать бревну, раскачиваемому их товарищами. Ворота дрогнули еще раз, на сей раз они как будто подались, но все равно выдержали.
Дивим Твар криками подбадривал тех, кто поднимался на стены по лестницам. То были храбрые, чтобы не сказать, отчаянные воины, потому что почти никто из ступивших на лестницу первым не добирался до вершины, но даже если это удавалось, им приходилось нелегко в одиночестве против множества защитников, пока снизу не подоспеют товарищи.
Расплавленный свинец с шипением проливался из огромных котлов, установленных на поворотных механизмах, чтобы котлы легко было опорожнять и наполнять снова. Многие отважные имррирцы срывались вниз и гибли от прикосновения жидкого раскаленного металла, не успев долететь до острых скал внизу. Из кожаных мешков, привязанных к вращающимся барабанам, на них сыпались огромные камни, костоломным дождем проходя по рядам осаждающих. Но полсотни имррирцев, издавая боевые кличи, продолжали наступление на стены, пока их товарищи, подняв щиты для отражения стрел, разбивали ворота замка.
Элрик и два его товарища ничем не могли помочь ни штурмующим стены, ни разбивающим ворота. Все трое были рукопашными бойцами, и даже стрельбу из лука предоставляли лучникам, которые из заднего ряда посылали свои стрелы в защитников на стенах.
Ворота начали подаваться. В них появились трещины, которые с каждым ударом становились все шире. И вдруг, когда этого никто не ожидал, ворота рухнули с вывернутых петель на землю. Нападающие издали торжествующий вопль и, бросив таран, ринулись через разбитые ворота, размахивая, словно косами, топорами и мечами, - и головы врагов посыпались на землю, как сжатые колосья.
- Замок наш! - прокричал Мунглам и бросился вперед к разбитым воротам. - Замок пал!
- Не спеши кричать о победе, - сказал Дивим Твар, но проговорил он это со смехом, уже на бегу - вместе с другими он спешил к воротам.
- Ну, что ты теперь скажешь о своей судьбе? - крикнул Элрик другу детства, но тут же замолчал, потому что лицо Дивима Твара омрачилось, губы сжались, на лице появилось мрачное выражение. Некоторое время оба они на бегу ощущали возникшее между ними напряжение, потом Дивим Твар рассмеялся и попытался свести все к шутке.
- Где-то она есть, Элрик, где-то есть, но давай не будем думать о таких вещах, потому что, если моя судьба висит надо мной, я ведь все равно не смогу остановить ее падение, когда настанет мой час. - Он хлопнул Элрика по плечу, чувствуя, как смущен альбинос, которому такие эмоции обычно были несвойственны.
Наконец они миновали ворота и оказались во внутреннем дворе замка, где сражение перешло в островки единоборства - воины противостояли друг другу один на один и сражались, пока один из них не падал замертво.
Буревестник первым из мечей тройки вкусил крови, отправив в ад душу воина пустыни. Мелькая в воздухе, совершая резкие удары, он пел злобную песню - злобную и торжествующую.
Темнолицые воины пустыни славились мужеством и искусством владения мечом. Своими кривыми клинками они сеяли смерть в рядах имррирцев - пока что защитники крепости числом превосходили нападающих.
Где-то наверху вдохновленные мелнибонийцы захватили плацдарм на стене и сошлись в схватке с людьми Никорна, которые теперь отступали, некоторые из них были уже сброшены со стены вниз. Один из таких защитников с криком рухнул чуть ли не на голову Элрика. Тот, получив толчок в спину, тяжело упал на вымощенный булыжником и залитый кровью дворик. Раненый воин пустыни быстро оценил свои шансы и бросился на врага с торжествующим криком и искаженным гримасой лицом. Его кривой меч уже готов был отсечь Элрику голову, но тут его шлем раскололся надвое, а из головы фонтаном хлынула кровь.