- Будь ты проклят, - хрипел Элрик. - Этот человек был мне почти другом. Я дал слово не убивать его!
Но Буревестник, хотя и был существом разумным, не слышал своего хозяина.
Никорн вскрикнул еще раз - крик умирающего, переходящий в низкий, потерянный стон. А потом его тело умерло.
Оно умерло, а душа Никорна присоединилась к многочисленным душам друзей, родичей и врагов альбиноса, которые, погибнув от рунного меча, отправились на прокорм того, что питало Элрика из Мелнибонэ.
Элрик зарыдал.
- Почему на мне лежит это проклятие? Почему?
Он упал на землю в кровь и грязь.
Немного спустя Мунглам наткнулся на своего друга - тот лежал ничком во дворе замка. Он взял Элрика за плечи и перевернул его. Мунглама пробрала дрожь, когда он увидел лицо альбиноса, искаженное мучительной судорогой.
- Что случилось?
Элрик приподнялся на локте и указал на тело Никорна, лежащее в нескольких футах от него.
- Еще один. Будь проклят этот меч! Мунглам не без смущения сказал:
- Но иначе он сам убил бы тебя. Не думай об этом. Многие нарушали свои обещания, но делали это не по своей вине. Идем, мой друг. Йишана ждет нас в таверне «Алая голубка».
Элрик с трудом поднялся на ноги и, прилагая усилия, пошел к разбитым воротам замка, где их ждали кони.
Они скакали к Баакшану, не догадываясь о том, что беспокоило жителей города. Элрик похлопывал по ножнам Буревестника, висевшего, как и всегда, у него на боку. Взгляд альбиноса был жесткий и задумчивый, направленный словно бы внутрь, в душу.
- Опасайся этого дьявольского меча, Мунглам. Он убивает врагов, но особенно он любит кровь друзей и родни.
Мунглам покивал, давая знать, что понимает, и отвернулся, так ничего и не ответив.
Элрик хотел было сказать что-то еще, но передумал. Ему нужно было выговориться. Нужно… Только вот сказать было нечего.
Пилармо хмурил брови. Он со скорбным лицом смотрел, как рабы выволакивают на улицу его сундуки с сокровищами, воздвигая из них подобие пирамиды перед его великолепным домом. Три товарища Пилармо в других частях города пребывали в подобном же прискорбном состоянии. Их сокровища тоже выволакивались на улицу. Жители Бакшаана назвали тех, кто должен платить выкуп.
Вдруг на улице появился какой-то оборванец. Он показывал рукой на север и кричал:
- Альбинос и его спутник - они у Северных ворот!
Жители, стоявшие рядом с домом Пилармо, обменялись взглядами. Фаратт проглотил слюну и сказал:
- Элрик решил поторговаться с нами. Быстрее открывайте сундуки и распорядитесь, чтобы стража пропустила его.
Один из жителей стремительно бросился исполнять приказание.
Фаратт и те, кто ему помогал, выворачивали сундуки Пилармо, чтобы предъявить выкуп альбиносу, который вместе с Мунгламом уже ехал по улице города. Лицо его было бесстрастным. Он был человеком искушенным, а потому скрыл свое недоумение.
- Что это? - спросил Элрик, бросив взгляд на Пилармо.
Фаратт с раболепной интонацией произнес:
- Сокровища. Это твое, господин Элрик. Твое и твоих людей. Будет и еще. Только не надо больше никакого колдовства. И твоим людям нет нужды разорять город. Ты найдешь здесь сказочные сокровища, их стоимость огромна. Возьми их и оставь город с миром. Хорошо?
Мунглам с трудом подавил улыбку. Элрик холодно ответил:
- Хорошо. Я принимаю сокровища. Доставьте все это моим людям в замке Никорна, иначе вы и ваши друзья завтра будете гореть на медленном огне.
Фаратт внезапно закашлялся и задрожал.
- Как скажешь, господин Элрик. Все будет доставлено в лучшем виде.
Элрик и Мунглам направили своих коней к таверне «Алая голубка». Когда они отъехали на достаточное расстояние и их нельзя было услышать, Мунглам сказал:
- Насколько я понимаю, господин Пилармо и его друзья выплачивают нам выкуп, о котором мы и не просили.
Элрик пребывал в состоянии, когда ему было не до шуток, но он усмехнулся.
- Ну да. Я с самого начала собирался ограбить их, но это сделали их сограждане. По пути назад мы возьмем нашу долю.
Они добрались до таверны, где их ждала Йишана, облаченная в походную одежду. Она явно нервничала.
Увидев Элрика, она удовлетворенно вздохнула и нежно улыбнулась.
- Значит, Телеб К'аарна мертв, - сказала она. - И теперь мы можем возобновить наши прерванные отношения, Элрик.
Альбинос кивнул.
- Такова была моя часть договора. А ты свою выполнила, когда помогла Мунгламу получить мой меч. - Элрик говорил бесстрастным тоном.
Она обняла его, но он отстранился.
- Потом, - пробормотал он. - Но этого обещания я не нарушу, Йишана.
Он помог недоумевающей женщине сесть в седло, и они двинулись назад, к дому Пилармо. Она спросила:
- А что с Никорном? Он в безопасности? Мне нравился этот человек.
- Он умер, - сказал Элрик, и голос его сорвался.
- Почему? - спросила она.
- Потому что, как и все купцы, слишком любил торговаться, - ответил Элрик.
Наступила неестественная тишина. Трое подгоняли своих коней к Северным воротам города, и Элрик не остановился, когда остановились двое других, чтобы взять свою долю из сокровищ Пилармо. Он продолжал скакать, глядя вперед невидящим взглядом, и другим пришлось дать шпоры своим коням, чтобы догнать его. И это удалось только в двух милях от стен города.
В садах богатых бакшаанцев не было ни ветерка. Не остужал ветер и вспотевшие лица бедняков. Только солнце горело в небесах, круглое и красное, и тень в форме дракона пронеслась по городу и исчезла.