Выбрать главу

— Значит, ничего страшного не случилось. Если бы было что-то в самом деле серьезное, ты послала бы за мной Джима.

Квент был, разумеется, прав.

— И все равно я в очень трудном положении.

— Тогда давай устроимся поудобнее на диване, и ты мне обо всем подробно расскажешь.

— Давай.

— Села?

— Села.

— Ну, начинай. Что, нас должны вздернуть в Тиборне? Или Эвертон наконец полез тебе под юбку?

— Ни то, ни другое, — отрезала Даморна. — Дело касается Реджинальда.

— Что же натворил этот недоумок?

— Он попросил у меня совета, как лучше вложить деньги.

Квентин плотоядно ухмыльнулся.

— И что же ты ему сказала?

— Что подумаю.

— Умница.

— Сдается мне, что тебе по душе подобный поворот событий.

— Вот именно. Реджинальду вечно не хватало денег. Он просто обязан был задать этот вопрос. Удивляюсь, что у него хватило терпения дожидаться того момента, когда между тобой и Джейн установятся дружеские отношения. Может, сама Пулэ повлияла на него?

— Ты их хорошо знаешь, Квентин? — осведомилась Даморна и тотчас пожалела о своем вопросе. Если б она молчала, Квент бы сам рассказал что-нибудь, но теперь он замкнулся и, покачав головой, замолчал.

— Перестань без конца спрашивать, дорогая. А Реджинальду скажи вот что: ты не можешь делиться с ним теми сведениями, которые были переданы тебе в обстановке жесточайшей секретности. Однако ты можешь сама вложить его денежки куда следует. Но не очень большую сумму. Для пробы. Ну, сотню фунтов. Если он попытается надавить на тебя с тем, чтоб ты взяла больше, говори, что не возьмешь на себя такой ответственности.

Даморна поморщилась. Так вот каковы намерения Квентина! Он собирается облапошить Реджинальда.

— Ты обещал не втягивать меня в грязные делишки. Я не хочу воровать? И для чего? Сотню фунтов — сущий пустяк для тебя.

— Верно, — согласился Квентин. — Я и не собираюсь ничего брать у него. Напротив, я позабочусь о том, чтобы его вклады возросли вдвое.

— Даешь слово?

— Я уже давал тебе слово при нашей первой встрече. Ты что, сомневаешься во мне? Впрочем, довольно! Ты скоро узнаешь ответы на все свои вопросы.

Даморна не без облегчения вздохнула. Встала. Подошла к окну.

— Я еще кое-что хотела спросить у тебя. Не касающееся твоего плана.

Квент усмехнулся.

— И что же это за вопрос такой?

— Это касается Джейн. Какие у тебя планы относительно нее?

— А почему ты спрашиваешь?

— Из-за одной фразы, брошенной Эвертоном.

— Что же изрек наш блистательный маркиз?

— Он сказал, что я не должна принимать сдержанность за скромность и чистоту натуры.

— То есть ты полагаешь, что Джейн доверять нельзя?

Даморна задумалась. Джейн всегда вела себя безукоризненно, ценила проявляемое к ней внимание. Вот разве что во время разговора с Реджинальдом она не возразила против просьбы молодого человека, как должна была бы сделать. Но все же она — невеста. Быть может, не следует ожидать от нее какой-то иной реакции? Впрочем, чуть позже Джейн не поленилась-таки поставить его на место.

— Она мне всегда нравилась, — медленно проговорила Даморна, чувствуя, что чего-то не понимает в происходящем.

— Почему же ты не доверяешь собственному мнению? — спросил Квент.

— Но все-таки Эвертон умнее и опытнее меня!

— Послушай, — вскричал внезапно Квент, — у Джейн Пулэ характера в мизинце больше, чем во всем твоем маркизе!

Даморна нахмурилась. Ей не нравились интонации Квентина, но ссориться с ним занятие вовсе дурацкое. Девушка обняла парня. Квент не пожелал поддаться страсти. Даморна смущенно отступила. Минуту назад она была уверена, что Квент останется у нее ночевать. Но тот пробормотал какую-то чепуху и скрылся.

Квентин остановился в тени раскидистого вяза, внимательно всматриваясь в окна кирпичного дома, что стоял на противоположной стороне улицы. У двери висели фонари и освещали ведшую к крыльцу дорожку. Это было жилище лорда Музвеля. Уже четвертую ночь приходил под вяз Квентин, в надежде проверить правдивость кой-каких сведений, но все напрасно. В кустах сидел верный Уизел и проклинал все на свете, — шепотом, разумеется.

Внезапно на дороге послышался стук копыт и лязг кареты. Квентин буквально сросся с вязом, так что ни кучер, ни пассажир не могли увидеть его. Дверь открылась, и по мостовой зацокали чьи-то башмаки. Но чьи? Карета заслоняла от взгляда Квентина обладателя этих башмаков. Потом послышался скрип калитки и грохот отъезжающей кареты. Квент увидал человека в черной накидке, всходившего на крыльцо.

— Скорей, за каретой! — громким шепотом приказал Уизелу гроза всех лондонских толстосумов. — Узнай, о чем они сговорились!

Уизел вылез из кустов для того, чтобы немедленно сгинуть в темноте ночи. Двигался он совершенно бесшумно, что было главной причиной того, что Квент с ним сотрудничал столь продолжительное время.

На какое-то мгновение в окне прихожей мелькнула фигурка приехавшего господина в черной накидке, причем Квент узнал его профиль. Итак, сведения подтвердились. Это был Реджинальд.

Через пять минут явился Уизел.

— Это стоило мне десяти шиллингов, сэр.

— Что «это»?

— Ему было велено вернуться в два часа.

— Мы тоже вернемся.

Квент и Уизел около четырех часов посвятили своему обычному ночному промыслу, а в условленное время опять пришли к вязу, разбогатев на тысячу фунтов. Начало многообещающее!

Квент и Уизел не стали подходить близко к дому, а стали сторожить карету за углом соседнего здания. Завидя двух вышедших на дорогу мужчин, кучер пустил коней во весь опор, но Квент остановил их на скаку, а Уизел вскочил на облучок. Разбойникам довольно быстро удалось договориться с кучером: они заплатили ему два недельных заработка. Бесчестный кучер не замедлил исчезнуть с кошельком, обменявшись с Уизелом плащом и шляпой. Достаточно! Едва ли пассажир сумел разглядеть лицо возницы.

Уизел взял поводья, и колеса загрохотали по камням. На середине пути Квент спрыгнул с кареты и схоронился под деревом.

Из дома Музвеля вышел мужчина в черном. Рядом появился лакей. Уизел открыл дверцу кареты и помог молодому человеку сесть в нее.

Экипаж тронулся. Квент мрачно улыбнулся. Реджинальд трус и дурак. Он теперь полностью в их власти. Однако жертва способна на разные выходки. Квент удовлетворенно ощупал прохладную рукоять пистолета. Несколько секунд потребовалось для того, чтобы его разрядить.

Вот карета поравнялась с Квентином. Он отлип от своего дерева, натянул шляпу на глаза и выбежал на дорогу. Уизел остановил коней. Гроза лондонских толстосумов открыл дверцу экипажа и скакнул внутрь. Глаза его привыкли к темноте быстрее, чем скудный умишко Реджинальда сообразил, в чем дело.

— Держи рот закрытым, — предупредил Квент, — не то пристрелю!

Реджинальд в испуге откинулся назад с такой силой, что ударился виском об оконную раму. По щеке потекла темная струйка крови.

— Сиди смирно, дурак, а то ненароком себе башку проломишь! — прошипел Квент. — Мне нужен твой кошелек, а не жизнь.

— Кошелек? — заблеял Реджинальд. — Но я никогда не беру с собой денег, когда куда-нибудь еду ночью!

Логхтон достал маленький кошелек, довольно тощий в самом деле, и предъявил его главе преступного мира в качестве доказательства правдивости своих слов. Пальцы несчастного недоумка дрожали, кошелек упал на пол кареты. Золотые монетки покатились к ногам Квентина.

— Снимай накидку, — приказал Квент.

— Но ведь холодно же!

— Снимай накидку, говорю тебе, не то худо будет! Реджинальд, бормоча под нос проклятия, повиновался.

— Итак, сэр, накидка остается у нас, — дьявольски ухмыльнулся благородный грабитель, — а вам мы говорим: до свидания!

Квент и Уизел высадили Логхтона на окраине Лондона, чтобы бедняжка не мог кликнуть констебля, а сами во весь опор понеслись к одной особой гостинице, где их дожидался хозяин кареты.