— Но как же тогда душа сообщается с мозгом?
— Очевидно, «одушевленными» частицами. Может, антигравитонами! Раз в вещих снах стрела времени обращается, то здесь должны быть замешаны какие-то античастицы. Gute Nacht, Herr Professor Mann, — сказал я ему, вставая.
«Может, я покинул Наташу и Людвига слишком быстро или слишком резко», — подумал я, в последний раз поднимаясь по лестнице в свой номер. Но я жаждал поскорее покончить со всеми ними, с книгами, с грязевыми ваннами и окунуться в новую жизнь, растворившись в свежем морском воздухе лагуны.
Глава 11. Бьянка и мой близнец
Среда, 15 сентября 1999 года
Я предупредил консьержа отеля, что в этом году я чувствую себя более утомленным, чем обычно, и посему вынужден, к сожалению, прервать курс лечения фанго и массажем; поэтому он ничуть не был удивлен, когда в семь утра я появился у стойки. Нет, я не чувствую себя хуже, чем в день приезда, да и доктор Перуккио, с которым я проконсультировался, меня успокоил: скорее всего, это просто умственное переутомление. Да, тишина и покой в гостинице пошли мне на пользу… Я обязательно приеду на будущий год, но сейчас хочу провести пару дней в Венеции и вернусь только вечером в четверг. Не будет ли он любезен подготовить мне счет к субботнему вечеру? Я уеду в воскресенье, как и планировалось.
Консьерж, должно быть, обрадовался тому, что я их покидаю. Ведь мое вчерашнее прибытие в совершенно новом облике поразило всех, и в гостинице, должно быть, получили факсы от ювелира и магазинов из Абано с запросами касательно моей платежеспособности. Можно не сомневаться в том, что отдыхающие, чье любопытство обострено вынужденной праздностью, одолевали консьержа своими расспросами… Но что он мог им ответить? Что не нужно обращать внимания на странности старого чудака-ученого? Возможно, у него какая-то тайная связь в Венеции. С мужчиной? О нет! Определенно с женщиной, судя по телефонным переговорам. И больше ему нечего сказать…
Я вызвал такси и отправился на вокзал, расположенный совсем рядом. Эти шикарные туфли были слишком узкие, а подошвы жесткие, поэтому у меня вновь появились боли в пояснице. К счастью, трость помогала смягчить боль от каждого шага. Это все тот проклятый абанский обувщик: «Domani, вы сами увидите, вы не будете ощущать этой обуви, вы будете не ходить, а парить в облаках». Мерзкий обманщик…
Сойдя на вокзале Санта-Лючия, я сел на мотоскафо, чтобы добраться до площади Сан-Марко. Я хотел провести утро в кафе «Флориан», наблюдая здешнюю фауну — туристов и местных жителей. Мне повезло.
Обычно кафе «Флориан» по средам закрыто, но в этот раз, в виде исключения, оно было открыто. Прекрасное предзнаменование. Я покинул террасу, постепенно заполнявшуюся туристами, и вошел в зал. Внутреннее убранство того стоило: там были кабинеты XVIII века, запутанные коридоры, лепные потолки, бархатные кресла и круглые мраморные столики на ножке. Официант принес мне капучино на массивном серебряном подносе…
— Месье кого-то ждет? Месье будет обедать здесь? — спросил он, когда я расплатился, оставив ему на чай.
Как он догадался, что я француз? Я ощутил неловкость, обнаружив, что моя национальность все равно проглядывает из-под полностью итальянского одеяния. Может, итальянцы как-то по-другому делают заказ или расплачиваются?
Наконец заиграл оркестр, и я сам себе удивился, обнаружив, что постукиваю пальцем по столу в ритме джаза. В другое время, в иной жизни, такая музыка заставила бы меня немедленно сбежать. В другое время? Но прошла то всего лишь неделя!
Я заказал еще капучино. Теперь его цена возросла — из-за музыки! Прошелся среди завсегдатаев «Флориана». Я, пожалуй, был среди них самым элегантным, за исключением разве что одного итальянца в костюме-тройке, но даже у него не было такого бриллианта в ухе. Я заприметил одну прелестную, очень сексуальную черноглазую брюнетку, сидевшую в одиночестве за столиком. Она строила глазки и улыбалась. С утра пораньше! Но мне не хотелось стать ее первым клиентом на сегодня. Под столом возле выхода спал огромный серый кот — местная достопримечательность. Ему, видно, так надоели все эти голуби, что он уже и глаз не открывал на шум их крыльев и воркование.
Я стал искать газеты. Оказалось, они закреплены на деревянных подпорках. Почти все немецкие, американские или итальянские. Площадь Сан-Марко постепенно розовела от восходящего солнца. Но туристы и голуби уже начинали заполнять ее. Я купил один еженедельник, чтобы прочитать гороскоп на сегодня.