— Не думаю, что мы знакомы, — сказал я со всей возможной учтивостью.
— Как? Вы не профессор Жуве? Мишель Жуве?
— Нет, мадам. Я его брат-близнец. Морис Жуве. Мой брат в Монтегротто.
Откуда вдруг возникла эта идея насчет брата-близнеца? Не знаю. Меня внезапно осенило, как при азартной игре, и этот виртуальный двойник захватил полностью все мое существо, которое так изменилось с этим новым костюмом, серьгой в ухе и усиками.
— Как это может быть? Такое сходство! Вы что, издеваетесь надо мной?
— Очень даже может быть, дорогая мадам. Когда мы были во младенчестве, только наша матушка и могла нас различить. Мы двойняшки. А вы знаете моего брата Мишеля? Он известный ученый.
— Я с ним встречалась четыре дня назад, или, точнее говоря, мы встретились. Мы даже провели вечер в «Киприани». Просто невероятно, у вас тот же голос… И тоже что-то с ногой, — сказал она, посмотрев на мою трость.
— Увы, дорогая мадам, та же нога. Это редкий генетический тип артроза, им же страдала и наша бедная матушка. Потому-то мой брат и лечится в Монтегротто. Развитие этой болезни, к несчастью, необратимо. Нам обоим предстоит операция, — грустно сказал я, повесив голову.
— Просто невероятно. Конечно, различия есть: прическа, бородка, усы, серьга, костюм… Но, клянусь богом, вы — профессор Мишель Жуве!
Я усадил ее рядом с собой. Мне не следовало много болтать.
— Дорогая мадам, вы закажете что-нибудь?
— Чашку капучино, как и вы. Брат-близнец, брат-близнец, — повторяла Бьянка, — так вот почему ваш брат всегда интересовался двойняшками! Но он мне никогда про вас не рассказывал, — сказала она.
— А вы что, его хорошо знаете?
— Я была в Лионе, в вашей лаборатории, в прошлом году.
— В его лаборатории, — заметил я.
— Ну да, ваш брат однажды даже пригласил меня домой, но ни его жена, ни дети ничего не говорили про вас.
— Вы знаете, дорогая мадам, это ведь своего рода семейный секрет. Я ведь белая ворона. Мой брат стал настоящим ученым, а я — неудачник. Тот, кто ничего не может довести до конца. Но ни мои племянники, ни моя племянница меня не стыдятся, чего — увы! — нельзя сказать о моей золовке, — продолжал я.
Бьянка все еще сомневалась.
— He могу поверить своим глазам. Вы совершенно одинаковы.
— Есть несколько признаков, которые позволяют нас различить — в физическом плане, конечно. У меня есть шрам на спине, которого нет у него. А если бы, по случаю, вы узнали моего брата интимно, то обнаружили бы черное родимое пятно у него на мошонке, которого нет у меня.
Она покраснела.
— Я вас умоляю. Во всяком случае, ваш брат поделикатнее вас!
— Прошу прощения. Мой брат ведь только с кошками общается. Он и стал вежлив, как кот: молчит и мурлыкает.
— А росли вы вместе?
— До войны да. Потом он ушел в армию, занялся медициной. Я остался дома и поступил на научный факультет.
— По какой специальности?
— Биологическая океанография. Моя диссертация была посвящена половой жизни гигантского кальмара.
Удивительно, как легко я выдумывал мою новую, виртуальную жизнь! Я в самом деле становился другим человеком и уже с некоторым сожалением и снисходительностью посматривал на того, «другого», которого я покинул, быть может, навсегда…
— Вы много путешествовали?
— При моей работе — даже слишком, особенно в сторону Антарктики. Туда, где размножаются гигантские кальмары. У них глаза — как кастрюли, тридцать сантиметров в диаметре!
— Терпеть не могу этих осьминогов… А вы часто видитесь с вашим братом?
— Не очень. Я сюда приехал, потому что испытывал денежные затруднения. А сейчас они еще более обострились. Я абсолютно нищ. Меня только что обокрали. Украли мой бумажник с кредитными карточками, паспорт и чековую книжку. Вот почему я корчу шута с этими голубями — чтобы раздобыть несколько тысяч лир. Воровство — это здесь национальный вид спорта. На самом деле везде так, и во Франции творится то же самое, — заметил я, спохватившись, что она может обидеться. — А вы, дорогая мадам, тоже, как мой брат, изучаете кошек и крыс?
— Нет, я изучаю сон и сновидения у людей. Я психолог. Меня зовут Бьянка Ф., я из Турина.
— Можно я буду называть вас Бьянка, моя дорогая?
— Как вам угодно. А как мне вас называть, вы ведь так похожи на брата-профессора?
— Зовите меня Морис, или Маурицио. Вы изучаете сновидения у близнецов?
— Да, но это сложно. Было бы потрясающе сравнить сны у вас и вашего брата!
— Мой брат всегда просит меня описать сны, которые запомнились. Но я всегда смущаюсь, ведь это дело слишком уж интимное… А кстати, как он поживает?