– Не возражаешь, Касс?
Пейшенс, хорошо зная свою кузину, поняла, что та возражает, да еще как! Несмотря на то что говорила ей Кассандра в свой день рождения, Пейшенс была почти уверена: кузина наконец-то влюбилась и хочет провести с виконтом несколько часов наедине. А где найти более романтическое место, чем водоем у водопада?
Кассандра изобразила лучезарную улыбку:
– О, это было бы чудесно!
Не успела смущенная Пейшенс присесть, как виконт Роксли обворожительно улыбнулся ей и сказал:
– Мисс Гиббоне, пока мистер Барр-Хэмптон беседует с графиней, позвольте попросить вас немного пройтись со мной по парку. Клянусь честью, не стоит терять такой солнечный денек.
– Благодарю вас, милорд, – ответила она. Виконт Роксли нравился Пейшенс, поскольку, как ни странно, и сам относился к ней с симпатией. Сперва девушка побаивалась этого элегантного джентльмена, но ее внутренняя скованность прошла благодаря обаянию виконта. Она вдруг с удивлением обнаружила, что в его присутствии может быть самой собой.
– Мисс Гиббоне, – начал он, медленно прохаживаясь с девушкой по лужайке перед домом, – не могу выразить, как я счастлив, что вы и мистер Барр-Хэмптон составите нам компанию. Нет, черт побери, я лгу, и вам это прекрасно известно!
Виконт взглянул на нее чуть прищуренными улыбающимися глазами и подмигнул так лукаво, что Пейшенс ничуть не рассердилась на него за эти слова. Да она и без того знала правду. Мама не ошиблась. Виконт и в самом деле без ума от Касс. Вполне возможно, даже влюблен в нее. Пейшенс улыбнулась ему:
– Но, милорд, Робин считает своим долгом сопровождать Кассандру. Как мне отговорить его? Он будет недоволен, если я откажусь помочь ему.
– Я не допущу, чтобы мистер Барр-Хэмптон рассердился на вас. Нам нужно разыграть спектакль, в результате чего вы наконец останетесь наедине с небезызвестным вам джентльменом, Виконт пристально посмотрел ей в глаза, и Пейшенс покраснела. О Господи, он все знает!
– Насколько я понимаю, – продолжал виконт, – спуск к водоему весьма крутой. Туда ведет тропинка?
– Местами там очень опасно, милорд. Тропинка каменистая и узкая. Необходимо внимательно смотреть под ноги. Но мы с Кассандрой хорошо изучили этот путь и ничего не боимся.
– Тем не менее вполне вероятно, что леди.., подвернет лодыжку и не сможет продолжать спуск?
– Боже мой! – Пейшенс никогда не была хорошей актрисой, но сразу поняла, чего хочет виконт. Он просит ее обмануть Робина – Робина! Тогда виконт и Кассандра проведут некоторое время наедине у водоема.
– Конечно, леди не причинит себе никакого вреда, – добавил виконт Роксли. Теперь его глаза снова тепло улыбались Пейшенс. – Леди должна соблюдать осторожность на таком опасном спуске.
Виконт не настаивает. Если она откажется, он все поймет и не обидится, поскольку оставляет решение за ней.
Пейшенс вдруг подумала, что виконт очень подходит Кассандре – такой красивый, обаятельный, добрый, мужественный. Если он женится на Касс, Робин останется не у дел. Робин не пара кузине. Да, ей больно при мысли, что он и Касс могут пожениться, но и независимо от собственных чувств Пейшенс сомневалась, будет ли этот брак удачным. Не то чтобы Робин не волевой человек – совсем напротив. Но.., он будет во всем уступать Кассандре, поскольку чувствует себя ответственным за нее и за Кедлстон, и постарается защитить Касс от тех, кто не прочь обмануть слабую женщину. Робин сочтет, что он главный в доме, а на самом деле всем станет верховодить Кассандра. Такое положение дел вряд ли кого-то из них устроит. А вот виконт Роксли не позволит помыкать собой. Итак, час спустя случилось непредвиденное. Они прошли вчетвером через розовый сад, вниз по лужайке, к зарослям деревьев. Дальше начинался крутой, обрывистый спуск. Тропинка и в самом деле оказалась извилистая и каменистая, хотя валуны не мешали, а скорее помогали спускаться. За них держались, чтобы не скатиться вниз. Виконт Роксли помогал Кассандре, хотя она со смехом заявила, что прыгает по камням, как горная козочка, и не нуждается в его помощи. Робин крепко держал Пейшенс за руку. Он улыбнулся ей.
– Спасибо, что согласилась пойти со мной, Пейшенс.
Ты оказала мне неоценимую услугу. Я этого никогда не забуду.
Услышав это, она почувствовала укол совести. Возможно, это заставило бы ее изменить решение, но было уже слишком поздно. Пейшенс наступила на край валуна – на самый край, – неловко соскользнула с него и, потеряв равновесие, вскрикнула. Крепкая рука Робина удержала ее от падения, и все же лодыжку она подвернула.
«Да, актрисы из меня и в самом деле не выйдет», – пронеслось в голове у Пейшенс. Плюхнувшись на валун, она сжала лодыжку и поморщилась от боли. Что ж, по крайней мере не придется обманывать Робина. Все чистая правда. Слезы выступили у нее на глазах. Пейшенс зажмурилась и прикусила губу, чтобы не заплакать. Она не будет плакать. Ни за что! Господи, какая ужасная боль!
Робин опустился перед ней на колено, положил ее ногу к себе на бедро, осторожно осмотрел лодыжку и с тревогой заглянул в лицо Пейшенс:
– Боже мой! Какое несчастье! Тебе очень больно? Две слезинки покатились по ее щекам, но она решительно помотала головой:
– Я сама виновата.
Кассандра и виконт расстроились.
– Мы должны вернуться домой, – сказала Кассандра. – Надо уложить тебя в постель, Пейшенс, и позвать доктора. У нее перелом. Роб?
– Нет, вывих. Надеюсь, что вывих.
«У виконта Роксли такие выразительные глаза», – подумала Пейшенс, мельком взглянув на него, и вскрикнула, как только Робин коснулся самого болезненного места на ее лодыжке. Девушка готова была поклясться: виконт понял, что она не притворяется.
– Я отнесу вас домой, мисс Гиббоне, – тихо промолвил он. – Мне жаль, что так получилось. Клянусь жизнью!
Услышав это, Робин ощетинился:
– Уж это предоставьте мне. Черт побери, я сам во всем виноват! Я предложил Пейшенс пойти со мной, и я же помогал ей спускаться. Дьявольщина!
«Нет, никогда, – мысленно пообещала себе Пейшенс, – никогда и никого я больше не буду обманывать! И Робина в первую очередь».
– Нет, это моя вина, – возразила она. – Я смотрела по сторонам, а не под ноги. – Но вам незачем возвращаться. Мне не хотелось бы лишать вас такой замечательной прогулки. Это твой день, Касс. Ты собиралась показать милорду самый прелестный уголок в парке и должна выполнить свое обещание. Прошу тебя. Пожалуйста!
Оба они – и виконт, и Кассандра, – начали возражать (вполне искренне, Пейшенс была в этом уверена). Робин – к его чести и к величайшему смущению Пейшенс – не сказал ни слова против. Похоже, в этот момент он думал о ней, а не о том, чтобы следить за Кассандрой.
– Я вполне могу идти, – сказала Пейшенс, наконец убедив их в том, что будет крайне смущена, если все они вернутся домой. – Не надо нести меня, Робин. Я тяжелая.
Но, попытавшись встать, она не успела сделать и шагу, как снова споткнулась и непременно упала бы, если бы Робин не поддержал ее, обняв за талию. Пейшенс уткнулась ему в плечо и заплакала. Не от боли – она заслужила боль, – но от того, что сделала. Ее план удался. Кассандра и виконт продолжили спуск к водоему. Робин и не догадывается, что она нарочно подвернула ногу.
«Какой он сильный», – подумала Пейшенс, когда он легко подхватил ее на руки и понес вверх по склону холма. Девушка обвила шею Робина и склонила голову на его плечо. Какой он мужественный и сильный! Если бы ей не было так стыдно за свой поступок, если бы от боли в лодыжке не потемнело в глазах, Пейшенс затрепетала бы от счастья и смущения, впервые оказавшись в его объятиях.
– Бедная моя Пейшенс, – прошептал Робин. – Бедняжка моя!
– Я сама виновата. Робин, тебе, наверное, тяжело меня нести?
– Тише, тише, – промолвил он с такой нежностью в голосе, что Пейшенс едва не зарыдала. – Тише.