— Я расскажу… — Его глаза закрылись, голова опустилась на грудь, и он заговорил, словно пребывая в трансе:
— Мы искали новые миры. Много кораблей под моей командой побывали под разными солнцами. Но я не мог забыть красоты этого мира, его людей... Он представлялся мне лучшим из миров, которые я посетил. Мой корабль вышел из строя, мы не могли продолжать поиск, и я привел свой отряд обратно, сюда. В этих местах почти никто не жил. И мы основали здесь колонию. Бессчетные годы мы прожили здесь. Мы пришли в это место, тогда почти ненаселенное. Мы жили здесь в мире долгие годы. Мы не могли улететь, радиация повредила нашу виману, изуродовала наши тела, мы не могли больше воспроизводить себе подобных.
Со временем многие умерли, некоторых убили странные болезни этого мира, некоторых — возраст, а других — земляне, которым мы старались помочь. Из тех, кто пришел сюда, не осталось никого, только я… Здесь я и останусь.
— Ты же знал, что вмешиваться в дела землян запрещено. Ты сам доказывал это Совету. Ты был тем, кто указал нам путь мужества...
Орту долго молчал. Его тело подрагивало, казалось, оно вот-вот распадется в прах. Когда он снова заговорил, его голос изменился, превратившись в свистящий ритм марсианской речи, хотя слова все еще были земными.
— Мы были обречены. Моя колония вовсе не процветала, она никогда так и не стала тем ярким миром, над воплощением которого я так много работал. Мы умирали… — Снова долгое молчание. А потом голос зазвучал снова, только на этот раз в нем перемешались слова марсианского языка и земная речь. — Нам всем предстояло умереть так и не узнанными Сынами Овса… хелих вси джван… я пытался помочь землянам, научить их, но ренни оспри… такие примитивные. Так долго, так бесконечно долго… бвур элчор шри. Я хотел научить их. Я ждал годы, но они развивались слишком медленно…
Один за другим умирали… риши… Агни, Пуруша, Вишну, Дьяус, Васиштха, Манью, Арьяман…
Старый марсианин называл имена, смутно знакомые Спенсу. Кажется, так звали божеств в индийском фольклоре. Оказывается, все они были товарищами Орту, умершими давным-давно, но люди еще помнили некоторых из них, их имена вошли в самые почитаемые предания Индии.
Как и подозревал Спенс, марсиане породили одну из самых распространенных и долгоживущих религий человечества. Индуизм был основан на ошибке космических масштабов.
Спенс во все глаза смотрел на древнего марсианина, а тот продолжал дрожащим голосом:
— Люди никак не хотели понять… Ненужная резня, касты. Мы пытались их учить… мы любили их, но они не понимали. — Морщинистые веки поднялись, а желтые глаза вызывающе сверкнули. — Стоит ли удивляться, что я со временем стал их ненавидеть? Им был дан совершенный мир, а они стремились разрушить его!
— Ты не имел права! — против воли выкрикнул Спенс. Голова Орту качнулась в его сторону.
— Бенастхани ристо! О каком праве ты смеешь говорить?! Я взял это право. У меня был кастак — он давал силу. Не было другого способа удержать людей от уничтожения их мира, кроме как подчинить моей власти, и для этого я трудился столетиями. — Орту сник, казалось, разговор утомил его. Голова старика упала на грудь, и он снова закрыл глаза.
— Я вам не верю, — с дрожью в голосе произнес Спенс. Его колотило от сознания того, что сделало с ним это извращенное создание из другого мира.
— У меня была власть, — сонно пробормотал Орту. — Танти помогал мне навевать сны, сеять идеи, пробуждать мечты в разумах людей, приближая то время, когда они смогут принять меня как единственного правителя. Но теперь все кончено…
Лысая голова упала на грудь, несоразмерно длинные руки бессильно повисли. Тело качнулось, а затем боком упало на подушки, судорожно дернулось и замерло.
— Стой! — вскричал Спенс, бросаясь вперед. Он хотел вернуть жизнь в этого пришельца, заставить говорить, объяснить ему, почему и зачем Спенса заставляли страдать. Он чувствовал себя обманутым и оскорбленным.
— Он мертв, — торжественно произнес знакомый голос. Спенс все еще не мог смириться с этой несправедливостью, в нем все клокотало, пока он стоял над телом Похитителя Снов.
— Но почему вдруг?
— Он был неимоверно стар и болен. Семена его смерти посеяны давно. Только сила кастака сохраняла ему жизнь. Теперь он присоединился к светлым. Все кончено.
— Нет. Это не конец. — Спенс быстро оглядел комнату, приходя в себя. — Где Хокинг? Он должен быть где-то здесь. Надо найти его раньше…
От двери послышался вздох. Они с Киром разом обернулись и увидели в дверном проеме согбенную фигуру. Это был Пунди, старый слуга. Он зажимал рот ладонью, с ужасом глядя на тело хозяина.
Спенс подскочил к нему и схватил за руку. Лицо слуги побледнело, он все еще смотрел на тело, лежавшее на подушках.
— Где остальные? — зарычал Спенс.
— Это… мой хозяин?.. — Панди широко открытыми глазами непонимающе смотрел то на Спенса, то на Кира. На лице его смешались выражения страха и облегчения.
— Да, он умер, — нетерпеливо сказал Спенс. — Где остальные? Где Ариадна и ее отец? — Для убедительности он потряс слугу за плечи.
В дверях появились Аджани и Гита. Они мельком взглянули на тело мертвого марсианина, а затем Аджани сообщил:
— Их нигде нет. Мы не нашли ни Ари, ни ее отца, ни Хокинга. Весь дворец обыскали.
— Говори, где они? — закричал Спенс на слугу. Но тот все еще смотрел на своего мертвого хозяина. Потом забормотал что-то неразборчивое.
— Он сказал, что вимана его хозяина готова, — перевел Гита.
— Быстро! — приказал Спенс слуге, все еще пребывавшему в трансе. — Веди нас к ним! Шевелись!
Кир склонился над телом древнего Похитителя снов, аккуратно сложил и расправил его руки.
— Идите, — сказал он. — Я присоединюсь к вам позже.
Спенс, Гита и Аджани вышли из комнаты, толкая перед собой Пунди. Войдя в коридор, они услышали низкий грохот, потрясший дворец от фундамента до крыши.
— Что это было? — воскликнул Спенс. Он недоуменно посмотрел на Аджани.
— Похоже на взрыв, — ответил индиец.
— Это вимана хозяина, — объяснил Пунди.
Они пробежали по коридору и выскочили во двор. Здесь все остановились, глядя на ярко сияющую оранжевую звезду, быстро уносившуюся в небо.
Белый дым все еще клубился над руинами рухнувшего центрального купола, под которым веками стоял корабль Орту.
— Хокинг! — первым догадался Спенс.
Ворвавшись в башню, они сразу наткнулись на директора Сандерсона. Он сидел, обхватив голову руками, и тихонечко подвывал.
— Директор, что случилось? — спросил Аджани, подбегая к нему. Быстрый осмотр комнаты подтвердил худшие опасения Спенса: Ари здесь не было. В принципе, он был готов к этому с того момента, когда узнал, что Хокинг взял ее с собой перед побегом.
— Куда он ее везет? — спросил Спенс. В глазах его разгоралось темное пламя.
— Я не уверен, но, думаю, в Готэм, — произнес директор безжизненным голосом. — Он что-то говорил о том, что на станции готовы их принять. С ним было еще двое, а может, и больше… не знаю. — Лицо директора Сандерсона на глазах покидала надежда. — Она с ним. Мы никак не сможем перехватить их. Надо еще готовить шаттл к полету… Ох, — простонал он, проводя рукой по волосам. Спенс отметил, что директор сильно изменился с тех пор, как Спенс видел его в последний раз. Он выглядел изможденным; на щеках появилась взлохмаченная борода в пятнах седины. Глаза красные и глубоко несчастные.
— Мы их поймаем, — решительно заявил Спенс.
— Тогда нам лучше поторопиться, — сказал Аджани. — У них приличная фора.
Глава 29
Их план сорвался. Хокинг добрался до станции первым и успел подготовиться к их прилету. Короткая потасовка в стыковочном отсеке с треском электрошокеров положила конец спасательной операции.
Спенс медленно приходил в себя после двух электрических разрядов. Он лежал лицом вниз на полу камеры, задаваясь вопросом, что же, собственно, произошло. Они рассчитывали, что внезапное появление директора Сандерсона повергнет мятежников в панику, тем самым предоставив время на то, чтобы поднять встревоженное население Готэма.