— Ничего такого тут нет. Сначала ты упомянул об этом, а потом Ари — вот меня и тряхнуло. Я думал, вдруг это подсказка такая, но теперь я в этом совсем не уверен.
— А я вот думаю, что ты просто боишься того, что можешь найти.
— Боюсь? — Спенс невесело усмехнулся. — Если бы я боялся, я бы тебе вообще об этом не стал рассказывать.
— Я имею в виду, что ты просто боишься совать нос в прошлое своей возлюбленной, — осторожно сказал Аджани.
— А что, это так заметно, что мы влюблены? Не припомню, чтобы я когда-нибудь говорил тебе об этом.
Аджани рассмеялся, и напряжение, накопившееся в комнате, ушло вместе с его смехом.
— А тебе и не нужно было ничего говорить. У тебя на лице все написано. Любой, у кого есть глаза, может это увидеть — я отличаюсь от остальных только тем, что знаю ее имя, вот и все.
— Согласен, ты проницательный. Из тебя получился бы отличный шпион.
— Все ученые немного шпионы. Мы ищем ключи к загадкам вселенной.
— Ладно. А с моей-то загадкой что будем делать?
— Мудрить не будем. Просто спросим у Ари. Возможно, она сообщит нам какие-нибудь подробности.
— Я подумал… особенно после твоих слов, Ари никогда не говорила о своей матери. Я так понимаю, для нее это болезненная тема, ну, то, что она умерла так рано. Боюсь, если я начну расспрашивать, это причинит ей боль.
— Значит, будем предельно осторожны и бережны в нашем расследовании. Это же не очень сложно, не так ли?
— Наверное, нет. Но мне это не очень нравится. Я нервничаю.
— Может быть, ты что-то чувствуешь?
— Что, например?
— Возможно, мы приближаемся к сути нашей загадки…
Яйцеобразное кресло медленно поворачивалось в воздухе. Хокинг задумчиво разглядывал пустой потолок, словно искал на нем трещины или другие изъяны. Тиклер и кадет, сгорбившись, сидели в обычных креслах и тоже смотрели вверх, подражая вожаку. Только, в отличие от Хокинга, они ни о чем не думали.
— Корабль вернулся, а Рестон так и не появился, — задумчиво проговорил Хокинг. Он бросил быстрый неодобрительный взгляд на Тиклера. — Я бы понаблюдал за швартовкой и высадкой пассажиров, но тебе это в голову не пришло. Верно?
Тиклер помрачнел.
— Да с какой стати? Его никто не видел и не слышал после того, как пришло сообщение. А если бы он здесь появился, то рано или поздно обязательно где-нибудь засветился бы. Нет его.
— Он исчез в первую же ночь после посадки. А сообщение о его исчезновении пришло только через неделю. Тебе не кажется это странным?
— Не знаю. Не думал об этом.
— Вот именно! Не думал! — взорвался Хокинг. — А мне приходится думать за всех вас.
— Я уже по горло сыт вашими придирками! — проворчал Тиклер, отводя глаза. — Просто скажите, что мы должны сделать, и все. Почем мне знать, где сейчас доктор Рестон? Он ушел, нет его. Скорее всего, упал со скалы и сломал себе шею.
— Может, так, а может, и нет. Я полагаю, что Рестон жив, и что-то подсказывает мне, что он вернулся в Готэм. Лучше нам спросить эту дурочку мисс Сандерсон. Он мог попытаться связать с ней, а если так, она знает, где он.
— Пошлите опять Курта, — проворчал Тиклер, — но это пустая трата времени. Я уже говорил, что надо искать нового кандидата, и не откладывать.
Хокинг живо повернулся к нему.
— С каких это пор ты решаешь, что нам делать? Будешь делать то, что я скажу! Или мне напомнить, кто тут главный, а? Мы начнем поиски нового кандидата, только когда убедимся, что Рестон действительно мертв. Я уже говорил, что Рестон обладает уникальными качествами, такие попадаются одно на миллион. Вспомните, сколько мы искали, джентльмены. С ним наша работа резко пошла вперед. Я не намерен бросать все достигнутое, пока не буду абсолютно уверен, что он мертв.
Тиклер пробормотал что-то себе под нос, но его никто не услышал. Он упорно избегал встречаться взглядом с Хокингом. Он вовсе не рвался снова ощутить на себе ту силу, которой владел Хокинг. Одного раза вполне хватило.
— Есть какие-нибудь другие соображения, джентльмены? Нет? Тогда доложите, как только допросите эту Ариадну. И обязательно расспросите кадетов-участников об экспедиции. Это может оказаться самый прямой путь. Идите! — Кресло плавно улетело в дальний угол, а двое подчиненных предпочли убраться, как можно скорее.
Хокинг услышал, как закрылась переборка, подождал и сам направился к выходу. «Возможно, стоит еще раз навестить отца мисс Сандерсон, — сказал он себе. — Пора нам немного поболтать».
Глава 15
— Аджани! Просыпайся! — Спенс потянул спящего друга за руку. Индиец что-то прошептал, и повернулся на другой бок. — Аджани! — настаивал Спенс. Он подошел к стене и включил свет.
— Что еще? — Аджани сел, протирая глаза, но очень быстро проснулся. — Ты в порядке?
— Как сторожевой пес. Просто кое-что вспомнил.
— Во сне?
— Я больше не сплю. Какая разница? Послушай, это может оказаться важно. Когда я только прилетел сюда, я встретил довольно необычного человека — у него было такое летающее пневмокресло...
— Очень дорогая вещь! — прокомментировал Аджани.
— Наверное, у него паралич. Не могу вспомнить, как его звали. Но он сразу спросил меня о моих снах.
— С какой стати? Ты что-нибудь говорил ему?
— Нет, конечно. Но мне показалось, что он о них знает.
— Почему ты сейчас вспомнил о нем?
— Не знаю. Лежал и думал о твоих словах, насчет того, что никаких совпадений не бывает, вот и пришло в голову. Это как раз из тех совпадений, которых не может быть. Ты умный, сам подумай.
— В любом случае парализованный человек в пневмокресле заметен. Завтра постараемся найти его. — Он зевнул и снова лег.
— А почему не сейчас?
— Потому что сейчас я сплю. К тому же, если ты не заметил, идет третья смена, и все закрыто. Кого сейчас выслеживать? Ложись-ка и ты, и попробуй отдохнуть. Завтра может быть трудный день.
— Извините, махатма, что осмелился прервать ваш прекрасный сон.
— Это не более чем жужжание комара, сын мой. Ничего. Иди спать.
Директор Сандерсон прошел через приемную, улыбаясь секретарше. Он миновал пустой стол мистера Вермейера, бросив взгляд на панель сообщений. Там горела красная лампочка. Директор остановился и набрал код. На экране высветилось сообщение.
Это была записка от Вермейера; там значилось: «Звонил Бродин. Благодарил за поддержку биологического проекта. Цитирую: «Для меня и моих ребят одобрение Директора много значит». Конец цитаты. Они прислали первый ящик экспериментального картофеля. Нужно ответить?»
Директор начал было набирать ответ, но дальше слова «картошка» не пошел, стер написанное и направился дальше.
Только подойдя к своему красивому столу с лакированной столешницей из орехового дерева, он заметил, что в кабинете он не один. Он повернулся и отпрянул.
— Прошу простить, если напугал, директор Сандерсон.
— Что вы здесь делаете?
— Это у вас такой оригинальный способ приветствовать друзей? — Хокинг улыбнулся своей жутковатой улыбкой. — Надеюсь, вы не возражаете. Мне нужно было вас повидать, и, поскольку в приемной никого не было, я вошел сам.
Директор подумал, что надо бы сменить код доступа.
— Что вам нужно? Мне казалось, что вы больше не собирались появляться здесь. Помнится, вы получили все, что хотели и больше не намерены меня беспокоить.
— Кое-что изменилось, директор. Мне нужна информация. Вот и все. Немножко информации.
— Вы напрасно думаете, что можно в любое время врываться в мой кабинет. Я ведь могу и не принять вас.
— Сейчас объясню. — Хокинг поцокал языком и не удержался от упрека: — Мне казалось, что мы давно договорились, не так ли? По мне, так это дурной тон — начинать возмущаться спустя столько времени. Мы свою часть сделки выполнили и ожидаем того же от вас.
— Ну и что вам надо? — хмуро спросил Сандерсон, оглядывая незваного гостя.
— Только немного внимания, — ухмыльнулся Хокинг. — Мне казалось, я ясно выразился в прошлый раз, — тон Хокинга неожиданно сменился на угрожающий. — Вы — влиятельный человек, директор. И как у всякого влиятельного человека, у вас есть влиятельные враги. Интересно, что они будут делать с информацией, которую могут получить от меня? Ну, что-нибудь сделают. Но мы обговорили условие, при котором они ее не получат. Разве я не прав?