Глаза Ари полыхнули голубым племенем. Она перегнулась через сиденье и попыталась вырвать руль у водителя. Машина вильнула в сторону и пошла юзом по белому гравию подъездной дорожки. Курт выругался и ударил ее тыльной стороной ладони.
— Держи ее там! Она нас всех поубивает!
Тиклер усадил ее обратно и достал электрошокер. Ари диковато посмотрела на оружие и откинулась назад.
— Так-то лучше, — проворчал Тиккер. — Вы уж мне поверьте, я им воспользуюсь, если вы еще будете дергаться.
— Куда вы меня везете?
— Куда-нибудь да отвезем. Поговорите со своим отцом, мисс Сандерсон. Он очень о вас беспокоится.
— Беспокоится? Но почему? Что вы ему наговорили?
— Ничего такого особенного, но вы же знаете, как родители беспокоятся о детях. Так что вы уж его не расстраивайте.
— Меня найдут. Спенс и Аджани узнают, что произошло. Они найдут меня.
— Мы бы тоже этого хотели, мисс Сандерсон.
Закат сегодня был какой-то особо зловещий. Небо окрасилось в багровые тона, на западе клубились тучи, грозя дождем еще до наступления темноты. В холодных сумерках машина бесшумно свернула со старого шоссе на узкую гравийную дорогу, обсаженную высокими вязами, черными в меркнущем свете.
Сердитое небо и темные кроны деревьев вполне соответствовали настроению Ари. Внутри у нее все клокотало от ярости. Кто-нибудь узнает, что она чувствует, и довольно скоро!
Машина миновала региональную штаб-квартиру GM, и Ари поняла, что они собираются выехать за город. Водитель вырулил на скоростную автомагистраль, и через пару часов они подъехали к невзрачному загородному дому.
Фары высветили широкую подъездную аллею. Неподалеку торчал полуобвалившийся сарай, в проломах крыши проглядывало темнеющее небо. Свет горел в единственном окне за рваной шторой двухэтажного каркасного дома.
Вид довольно мрачный, подумала Ари. Но после нескольких часов в машине она с радостью выбралась наружу, и плевать на безрадостные окрестности! Надо держать себя в руках. Она думала сохранять серьезный оскорбленный вид, но все планы полетели прахом, едва она ступила в дом.
— Папочка! — В следующее мгновение она оказалась в объятиях отца, и он обнимал ее так, словно ее подняли на борт после сорока дней пребывания в спасательной шлюпке.
— О, Ари! Ты в порядке? Я так беспокоился!
Она выпросталась из его объятий.
— Да с какой стати? Что со мной могло случиться? И вообще, где мы находимся?
На свои вопросы она не успела получить ответ, потому в этот момент в комнату вплыла большая белая овальная штука. При ближайшем рассмотрении она оказался дорогущим пневмокреслом, а в нем Ари увидела человека, больше всего напоминающего скелет. Ей особенно не понравился злобный изгиб его тонких губ.
— Итак, странствующая дева прибыла. Я надеюсь, вы хорошо провели время, Ариадна. Не так ли?
Ари уперла руки в бедра и бешено взглянула на отца.
— Папа, кто этот тип?
— Ари, пожалуйста, успокойся. — Отец положил руку ей на плечо.
— Я хочу знать, что здесь происходит?!
— Главное, ты теперь в безопасности. Остальное неважно, дорогая.
— В безопасности? Я была в безопасности до того, как эти двое меня похитили! — Она гневно кивнула в сторону Тиклера и Миллена.
— Должно быть, вышла какая-то ошибка, дочка.
— Ошибка! Еще бы! Папа, ответь мне немедленно, что происходит?
— В самом деле, — кивнул Хокинг. — Скажите ей. Она имеет право знать.
Отец с сомнением взглянул на нее и сказал:
— Мистер Хокинг помогал мне спасти тебя. Я его просил…
— Господи! Да от чего меня было спасать? Папа! Ради Бога, объясни, что происходит? Это мы со Спенсом и Аджани спасались от этого чудовища! — Она снова гневно посмотрела на Тиклера. — Эти люди пытались похитить Спенса!
Директор Сандерсон при этих словах стал словно меньше ростом. Он растерянно посмотрел на Хокинга.
— Это правда? Отвечайте!
Губы Хокинга дрогнули; глаза хитро прищурились. Похоже, сцена доставляла ему удовольствие.
— Говорите же, Хокинг!
— Ваша дочь права. Мы ищем Рестона. А вы, на вашу беду, оказались единственным влиятельным человеком у нас под рукой.
Директор Сандерсона от удивления открыл рот.
— Пришлось пользоваться тем, что есть. Вы — заложник, мистер Сандерсон, и ваша дочь тоже!
— Да как вы можете! Вермейер знает, где я. Если я не вернусь в ближайшее время, он…
— Он ничего не станет делать. Ну, придумает что-нибудь… скажет, что вы в отпуске, или сбежали со всеми средствами станции, — в сущности, это не имеет значения. Отныне мистер Вермейер подчиняется мне.
Лицо директора Сандерсона посерело. Ари яростно нахмурилась, ее глаза метали молнии.
— Боюсь, это пока все, что я могу сообщить, — продолжал Хокинг. — У меня не так много времени. Но я позаботился о том, чтобы вам было удобно в путешествии. Следуйте за мной.
Старый дом сотрясся от вибрации близкого реактивного двигателя. Низкий вой очень скоро перерос в мощный гул.
Хокинг исчез за дверью. Тиклер и Миллен последовали за ними. Они выволокли Сандерсонов через черный ход на поляну, где как раз садилось небольшое судно на воздушной подушке.
Машина повисела над поляной и остановилась. Люк открылся, опустился трап. Как только люди поднялись на борт, трап убрался, люк захлопнулся. Гул двигателей усилился, и машина поднялась вертикально, развернулась над кронами деревьев и умчалась в ночь.
Глава 3
— Supno kaa chor, — сказал Аджани. Полуденный свет, косо проникавший сквозь плетеные жалюзи, отбрасывал на стены причудливую тень. Гита сидел на кровати и медленно кивал головой. Сейчас он напоминал статую Будды. Он наклонился вперед, и Спенс увидел, что темное лицо их хозяина блестит от пота.
— Похититель снов, — задумчиво произнес доктор Гита. — Давненько я о нем не слыхал.
— Мы полагаем, — сказал Аджани, тщательно подбирая слова, — что он существует. Похититель снов реален.
Доктор Гита не рассмеялся и вообще не выказал никаких признаков недоверия, как ожидал Спенс. Вместо этого лингвист-дантист быстро перевел взгляд с Аджани на Спенса и обратно. Он явно готов был слушать дальше. И с этого момента Спенс решил, что доктор Гита ему нравится.
Индиец немного нервно разгладил складки на брюках.
— Готов с вами согласиться.
— Кир сказал мне, что их раса покинула Марс, — заговорил Спенс, — как только их технологии позволили создать надежные космические корабли. Марсиане отправились на поиски новых миров для колонизации, но в Солнечной системе не оказалось ни одного мира, пригодного для жизни.
— А Земля?
— Я тоже спросил его об этом. Кир сказал, что они знали о том, что Земля даст возможность марсианам жить на этой планете на протяжении тысячелетий. Они бывали здесь в прошлом, но когда поняли, что Земля уже населена разумными существами, решили, что не вправе вмешиваться в ход развития человечества. Одно их присутствие резко изменило бы ход нашей истории.
— Какое высокоморальное решение! — воскликнул доктор Гита.
— Да, весьма. Учитывая, что они могли легко захватить планету, не встретив никакого сопротивления, я думаю, они проявили необычайную сдержанность. Тысячи лет ушли на то, чтобы отладить межзвездные перелеты. Они жили в своих подземных городах, видели, как время, ветер и песок превращают их планету в красную пустыню...
— Так вы полагаете, что марсиане ушли? — доктор Гита прищурился. — А если ушли не все?
— Наверное, может быть так, что некоторые из них все же вернулись на Землю и создали здесь свою колонию. — Спенс в сомнении покачал головой. — Но тогда какую форму она могла бы принять? И какое влияние окажет их присутствие на местную цивилизацию?
— Отличные вопросы, мистер Рестон, — доктор Гита одобрительно кивнул. — Хорошо. И к какому же выводу вы пришли?
— Даже не знаю. — Спенс встал и начал расхаживать по комнате. — Воздух в Гималаях очень разрежен — примерно такой же, как на Марсе до начала экспансии. К тому же Гималаи — самая малоисследованная часть нашей планеты, если не считать полюсов и дна океанов. Если бы колония обосновалась здесь, ее почти не беспокоили бы любопытные Homo sapiens. Но население Земли росло, и со временем их неизбежно должны были бы обнаружить. Предположим, что они изредка сталкивались с различными племенами, между ними могли даже возникнуть торговые контакты. Со временем эти редкие встречи неизбежно стали бы предметом обсуждения. а поскольку марсиане жили обособленно в местах, недоступных для нормальных людей, а их обычаи совершенно не вписывались в сознание обычных людей, на них обязательно стали бы смотреть как на небожителей, а их передовые технологии посчитали бы магией.