А затем желудок Оуэна ударился о его ноги, так как они рванули по трубе быстрее, чем скорость звука.
Глава 23
Все видели башню. Каждый. Пропустить это было невозможно.
Бетани обнаружила, что находится за пределами книжного магазина, даже не помня, как выходила. Она посмотрела на всех людей, указывающих и кричащих о башне Магистра. Девочка не могла говорить и почти не могла дышать, как будто не могла вспомнить, как это делается.
— На самом деле я никогда раньше не видел её со стороны, — произнёс Киль, стоявший рядом с Бетани. — Обычно башня свисает с нижней стороны утёса, так что увидеть её не так-то просто. Я имею в виду, настоящая, — он сделал паузу. — Или, может быть, эта единственная настоящая, если другая выдуманная. Ты действительно сделала мою жизнь немного более запутанной, не так ли?
— Я… я не…
— Знаю, — сказал Киль, похлопывая её по плечу. — Это не было для тебя развлечением. Но посмотри на это с положительной стороны. Когда всё так плохо, как только может быть, о чём тут беспокоиться?
Бетани медленно повернулась к нему, борясь с чрезвычайно сильным желанием придушить его на месте.
— Это… это будет повсюду. Об этом расскажут в новостях. Приедет полиция. И твой учитель…
— Магистр.
— …будет не слишком счастлив, когда это произойдёт! — голос Бетани становился всё громче и громче по мере того, как она уходила. — И я даже представить себе не могу, что это значит. Я даже не думала, что он на такое способен! Так насколько же хуже это может стать? — она схватила Киля за чёрную рубашку и притянула его ближе. — Ты даже не представляешь, о чём ещё я могу беспокоиться.
Киль сделал шаг назад, его глаза расширились.
— Это было впечатляюще, — сказал он ей. — Но я действительно думаю, что ты всё делаешь неправильно.
Два новостных фургона промчались мимо них по улице, направляясь к особняку. Бетани просто махнула на них рукой, бросив на Киля взгляд типа «Видишь?».
— Забудь об этом пока, — сказал мальчик. — Ты помнишь, как мы с Чарм оказались в ловушке в будущем?
Бетани нетерпеливо покачала головой.
— Я никогда не читала твоих книг, и сейчас не время…
— И ты помнишь, как… Подожди, что?
— Я никогда не читала твоих книг! — закричала Бетани. — Я не знаю, что случилось с тобой во второй книге, я понятия не имею, что ты видел в третьей, и мне абсолютно наплевать на то, что произошло в пятой книге!
— Ты злишься, — спокойно сказал ей Киль, — поэтому я собираюсь простить то, что ты только что сказала. В любом случае, когда Чарм и я были в будущем…
— Что я только что сказала?
— Наша машина времени была уничтожена праправнуком доктора Верити, и мы поняли, что пути назад нет, — продолжил Киль. — Всё выглядело мрачно, и всё это произошло после того, как мы узнали, что, ну, моё собственное личное будущее оказалось не таким уж замечательным. Но именно тогда я решил, что иногда нужно принять плохое, чтобы найти хорошее, — он подмигнул ей. — Подумай об этом.
Она шлёпала его по руке снова и снова.
— ЭТО. НИЧЕГО. НЕ. ОЗНАЧАЕТ!
— Мы вернулись домой, Бетани, потому что поняли, что если мы изменим будущее будущего, кто-нибудь в конце концов придёт, чтобы остановить нас. Итак, мы начали портить всё, что могли, и довольно скоро появилась будущая версия полиции времени, чтобы всё исправить. Как только они отвлеклись, мы украли их машину времени и использовали её, чтобы вернуться в настоящее!
Бетани перестала бить его и уставилась на него с открытым ртом.
— Ты хоть представляешь, как мало в этом смысла?
— И что? — спросил Киль с усмешкой. — Это сработало. И сработало, потому что я принял проблему и заставил её работать на меня. Это настоящее волшебство.
— Нет. Настоящее волшебство — это когда ты заставляешь случиться что-то физически невозможное.
— Ну, конечно, и это тоже. Это настоящее волшебство. Но это более реальная магия.
— Нет, дело тоже не в этом. Этого слова даже не существует.
— Так что в некотором смысле это слово — волшебство, по твоему определению. — Он снова подмигнул. — Итак, ты хочешь ещё немного поспорить или хочешь всё исправить?
Бетани свирепо посмотрела на него, затем снова перевела взгляд на башню. Исправить это? Исправить это? Они проходили «исправить это», когда Оуэн начал разговаривать с вымышленными персонажами! Это было настолько далеко за пределами «исправить это», что исправить это вообще было невозможно!
К ним подошёл мужчина, одетый, не смотря на прохладу, в гавайскую рубашку и шорты. Он поднял фотоаппарат, чтобы сделать снимок, затем ухмыльнулся Бетани.