— Я вообще пока никуда не собираюсь! — вспылил Базовский. — Но если уж дело начато, надо доводить его до конца. Я так считаю. А то книги лежат уже несколько дней у меня, а вы почему-то все это время кормите меня обещаниями и… бесплатными ужинами. Я пока и сам в состоянии прокормиться! — раздраженно закончил он.
— Я же предлагал, — напомнил Питер, — чтобы книги у вас забрали.
— Это проще всего, — усмехнулся Дмитрий Андреевич, откидываясь на спинку стула. — А где гарантии, что я не останусь при пиковом интересе?
заверила публику певица, заканчивая песню.
— Значит, на слово вы мне уже не верите? — задумчиво спросил атташе, отодвигая от себя пустую тарелочку. — Вам только письменные гарантии нужны… Жаль, — бесцельно побарабанил он кончиками пальцев по столу. — Но вы, наверное, догадываетесь, — насмешливо продолжил он, — что в таких делах люди обычно избегают каких-либо письменных обязательств?
— Не только догадываюсь, но и знаю, — окончательно вышел из себя Базовский. — И кто их требует от вас? Единственное, что мне сейчас нужно, — это выполнение хотя бы одного из тех условий, которые вы недавно перечислили, — невольно покосился он на левую руку собеседника. — Скажем, выделение мне акций в компании или официальное предложение стать их постоянным представителем здесь. Короче, мне нужны первые результаты. И я совсем не заинтересован в… обострении отношений, — пересилив себя, улыбнулся Базовский.
— Откровенно говоря, я сам не понимаю, почему это дело затормозилось, — тоже сделал шаг навстречу Питер. — Насчет книг я им сообщил еще позавчера. Молчат… Лично мне они не нужны. Может, завтра или на днях придет ответ, — обнадежил он. — А мы с вами тут горячимся напрасно. Давайте лучше продолжим ужин, — предложил атташе, отыскивая взглядом официанта. — По правде сказать, эти рыбные закуски только разожгли мне аппетит. А вечер только начался. Или вы торопитесь куда-нибудь?
— Нет… Куда мне торопиться? Семья еще только в проекте, и то не здесь, а…
— Ладно, давайте забудем о нашей перепалке! — предложил Питер. — Я виноват, — признал он. — Гость может вести себя как хочет, а хозяин стола, как положено. Извините!
— Да ничего: я не обиделся, — облегченно улыбнулся Базовский.
Одним из недостатков профессии следователя Сергей Викторович Друян считал свою постоянную настороженность и недоверие к людям. В молодые годы, когда дух романтики преобладал у него над голым практицизмом, Друяну не раз пришлось расплачиваться за излишнюю доверчивость к людям, горьким разочарованием в них, взысканиями по службе, а однажды он чудом прошел по самому краю рядом со своей возможной гибелью, отделавшись жестоким избиением. С годами, набираясь опыта, Сергей Викторович постарался если не изжить полностью, то поглубже спрятать в себе врожденную мягкость, не доверяя слезам и страстным заверениям подследственных, а опираясь в своей работе больше на факты, чем на эмоции. Вот почему он с явным недоверием выслушал предложение незнакомого мужчины помочь ему в расследовании грабежа квартиры Шарфиной. Незнакомец, встретивший его на пути к дому, был отлично одет, вел себя спокойно и вежливо, а неторопливый разговор выдавал в нем человека, знающего цену своим словам и не привыкшего торопиться с принятием решений. Был он почти одинакового роста со следователем, на вид не старше пятидесяти лет, а под легким серым пиджаком угадывались литые шары мускулов хорошо тренированного тела.
— Как вы собираетесь это сделать? — дружелюбно спросил незнакомца Друян, стараясь не настраивать его без нужды против себя категорическим отказом.
— Ну, возможности у нас большие, — неопределенно ответил мужчина, шагая рядом со следователем по многолюдному тротуару. — Но мы точно не знаем, в чем вы сейчас больше нуждаетесь: в людях, деньгах или каких-нибудь сведениях…
«Так я и знал! — обрадованно подумал Сергей Викторович. — В деньгах… Научились, подлецы, взятки давать: не прямо в карман суют, а предлагают под соусом помощи. Вот только кто в этом заинтересован?»
— Я догадываюсь, за кого вы меня принимаете, — слегка улыбнулся незнакомец, — но вы ошибаетесь. И, проходя мимо летнего павильона кафе, предложил: — Может, мы сядем за столик и закажем по порции мороженого? А то в этой толчее не разговор, а мука: больше следишь, чтобы тебе ноги не оттоптали, чем слушаешь.
«Раз уж я позволил втянуть себя в этот разговор, надо его закончить с максимальной выгодой, — подумал Друян. — Узнаю, что от меня конкретно хотят. И кто… Все равно он теперь от меня до самого дома не отвяжется».
— Можно и присесть ненадолго, — согласился Сергей Викторович. — Холодной минералки выпить… А к мороженому я отношусь равнодушно: с детства им не избалован.
— Зовут меня Алексей Федорович, — сказал мужчина, когда они сели за столик под цветным тентом и сделали официантке заказ. — Я вначале хотел к вам домой зайти или прямо на работу, но товарищи отсоветовали. Не та обстановка… — пояснил он. — Лучше, когда мужчины разговаривают один на один и находятся в равном положении. Как сейчас… Заметив улыбку следователя, спросил: — Я что-то не так сказал?
— Почему? Пока все нормально, — еще шире улыбнулся Друян. — Просто я вспомнил старый анекдот, когда муж застал у своей жены любовника и предложил ему надеть брюки: «Поговорим на равных, а то вы в трусах, и не поймешь, кто из нас тут хозяин».
— Находчивый парень! — тоже рассмеялся Алексей Федорович, похвалив неизвестного мужа.
— Вообще-то вы правы, — невольно согласился с собеседником следователь, — здесь разговор будет более свободным. Но все равно мы не в равном положении.
— Почему? — удивился Алексей Федорович.
— Хотя бы потому, что вы готовились к разговору, а я нет. И потом: я не знаю, с кем беседую, а вы наверняка знаете обо мне все. Ваше имя мне ни о чем не говорит.
— Справедливо! — согласился собеседник. — Но если я вам скажу, что работаю в крупном банке, причем не рядовым сотрудником, вы же мне не поверите? И, если бы я вас туда пригласил для беседы, навряд ли пришли бы. Сочли бы это оскорблением или, в лучшем случае бестактностью.
— Ну, хорошо! Допустим, я верю, что вы представитель банка. Какого — мне пока неинтересно. Давайте поговорим о том, чем бы вы хотели мне помочь. Вернее, не мне, а следствию, — поправился Друян. — А то вон официантка уже наш заказ несет.
— Вам, Сергей Викторович, наверняка приходилось выслушивать предложения о взятке, — полуутвердительно начал собеседник, смакуя маленькой ложечкой мороженое.
— Приходилось, — отозвался Друян, отпивая из стакана минералку.
— Так вот… Я вам не буду предлагать денег, чтобы вы в этом деле поспешали медленно или вообще спустили его на тормозах. Наоборот: мои товарищи заинтересованы в том, чтобы вы его раскрыли как можно скорее. Иными словами, преступники должны быть найдены, Зоя Федоровна — вернуться домой, а украденные книги — стоять на месте. Для этого мы готовы оказать вам любую помощь. Конечно, в разумных пределах.
— А я, принимая эту помощь, должен наверное, информировать вас о ходе расследования? — предположил следователь, подозревая, что это новая, еще неизвестная хитрость преступников, стремящихся проникнуть в тайны следствия.
— Зачем? — искренне удивился Алексей Федорович. — Нам это совсем неинтересно. Методы и средства расследования — это ваше профессиональное дело. Нам важен результат! — подчеркнул он. — Быстрый и положительный. Мы вот, например, знаем, что у вас нет служебной машины и вы зачастую ездите попутным городским транспортом. Или пользуетесь машиной милиции. Так много не наработаешь!
— Ничего не поделаешь, — пожал плечами Друян. — Не я один в таком положении.