— Приятная неожиданность! И, наверное, с коньяком? — спросила Зоя Александровна, отходя в сильных руках мужа от недавней обиды.
— Напитки там на выбор были, — ответил Сергей Викторович. — Но пили все мало, больше разговаривали. Вернее, слушали хозяйку стола.
— А ты, наверное, слушал с открытым ртом, — не удержалась Зоя Александровна.
— Зоя! — с укором посмотрел на нее Сергей Викторович. — Нас там было трое мужчин, а она одна. Кроме того, среди нас был ее покровитель, с которым трудно тягаться.
— Он намного моложе тебя? — высказала догадку жена, не торопясь освобождаться из объятий мужа. — Или красивей?
— Нормальный мужчина, — ответил следователь. — И старше меня. Но он банкир.
— Понятно. А кто же эта женщина, которая сумела очаровать сразу трех мужчин?
— Шарфина, у которой украли библиотеку.
— Припоминаю… Это она ушла из морга в домашних тапочках, а ты с горя напился?
— Я не потому выпил, — поморщился Друян. — Сегодня на ней были черные туфли. По-моему, замшевые.
— Если мужчина запомнил, какие на женщине были туфли, то он наверняка оценил и ее ноги, — ревниво заметила Зоя Александровна. — Ладно, иди умывайся, гуляка, — с шутливой обиженностью оттолкнула она его. — Я в кухне буду, сяду хоть поем немного.
Войдя в ванную, Сергей Викторович разделся до пояса и, подойдя к зеркалу, долго рассматривал в нем себя, о чем-то раздумывая. Затем зарядил безопасную бритву, достал с полочки ножницы и, торопясь, чтоб не передумать, начал беспорядочно отхватывать в прически пряди волос. Когда он, спустя некоторое время, появился в кухне, Зоя Александровна от неожиданности поперхнулась непрожеванным куском и закашлялась. Сын оказался более стойким: отложив вилку, он откинулся на спинку стула и молча смотрел на свежевыбритый шар головы отца, пытаясь сообразить, чем это вызвано. Не обращая внимания на явное замешательство своей семьи, Сергей Викторович присел к столу на свободный стул и обыденным тоном спросил:
— Кирилл! Ты Евангелие читал?
— Чего-о? — крупно сглотнул сын, ошарашенный непривычным видом отца и его неожиданным вопросом.
Оглядев ряды столиков в ресторанном зале, Дмитрий Андреевич с удовлетворением отметил, что на этот раз он приехал на встречу раньше Питера, хотя это и не давало ему никаких преимуществ в предстоящем разговоре. Сев за угловой столик, поближе к небольшой эстраде, Базовский дождался официанта и, на правах завсегдатая этого зала, фамильярно справился:
— Ну, чем обрадуешь, Петрович? Есть что-нибудь неординарное?
— Из напитков или закусок?
— Напитками ты навряд ли меня удивишь, — с ленцой заметил Базовский. — Я уже столько разной дряни перепробовал, — безнадежно махнул он рукой, — а результат один: утром не поднимешь голову, а внутри костер догорает. И чем его залить, не знаешь.
— Попробуйте исландскую водку, — предложил официант. — Сегодня утром партию получили. Рецепт не совсем обычный.
— Наверное, настояна на мхах и лишайниках? — пошутил Дмитрий Андреевич. — Откуда в Исландии своя водка? — недоверчиво спросил он. — Там же не растет пшеница, из чего же водку делать? Кто-то липу в торговлю запустил, а вы клюнули! — с осуждением сказал он.
— Ошибаетесь, Дмитрий Андреевич, — не обиделся официант. — Не знаю, где они закупили пшеницу, но сертификат без подделки — исландский. А вместо воды они использовали лед из своих ледников. И не какой попало, а достают из глубинки, в тех слоях, которым тысячи лет. Получается водка кристальной чистоты! Синдром похмелья полностью исключен.
Свою тираду официант закончил с такими нотками гордости и уверенности в качестве водки, словно ему самому пришлось вырубать в глубокой штольне глыбы льда, а затем осторожно растворять его кубик за кубиком в хлебном спирте, добиваясь получения идеального напитка.
— Уговорил! — сдался Дмитрий Андреевич, — Запиши пару бутылок. Только подашь их по очереди, чтоб они на столе не грелись.
— Разумеется! — снисходительно хмыкнул официант. — А к водке можно взять индейку с грибами… — выжидательно замолк он.
— Тяжеловато для ужина, — поморщился Базовский. — Ну, черт с ним, все равно, наверное, лучше ничего нет.
— Смотря на чей вкус, — слегка обиделся официант. — Есть еще отварная осетрина с молодой картошкой.
— Подашь и то и другое, — решил Дмитрий Андреевич, которому уже начал надоедать этот кулинарный диалог. — Только когда придет мой гость, — сделал он оговорку. — И обязательно рыбную закуску! — напомнил он. — А пока, для начала, принеси мне бутылку сухого вина. А то сидеть за пустым столом вообще как-то…
Коротая время в ожидании своего гостя, Базовский изредка отпивал из бокала неспешными глотками холодное, с горчинкой вино и лениво поглядывал в зал, где завсегдатаи уже заняли почти все пустующие места. В какой-то момент ему показалось, что за одним из дальних столиков мелькнули лица его бывших охранников, Михаила и Алексея, которых он рассчитал перед приездом сюда. Но полной уверенности в этом не было: столик находился в другом конце зала, а привлекшие его внимание посетители сидели почти спиной к нему и только на короткий миг наклонились друг к другу, о чем-то переговариваясь. «А если и сидят, — равнодушно подумал Базовский, — что из этого? Расчет получили приличный, можно и посидеть в ресторане. Такие ребята куда попало заглядывать не будут».
Питер появился возле столика неожиданно и как-то незаметно: только что его не было видно ни в проходах, ни в вестибюле, который хорошо просматривался через огромные витринные стекла стены, отгораживающей его от общего зала, и вот он уже садится за столик с таким видом, словно давно тут находился, но отлучался куда-то на несколько минут по неотложным делам. «Атташе! — мысленно усмехнулся Базовский, поразившись внезапности появления Питера. — Только по каким делам? Интересно, какое у него звание? Судя по возрасту и служебному положению, не ниже полковника».
— А я решил последовать вашему примеру, — улыбнулся Дмитрий Андреевич гостю, — и скоротать время за бокалом вина. Давайте и вам налью, — предложил он.
— Только немного, — попросил тот, подставляя бокал, — мне сегодня нужно иметь трезвую голову. Работы накопилось много, — пожаловался Питер. — Так что особенно засиживаться я не буду. Я и приехал-то, собственно, чтобы вы не ждали меня впустую.
— А я уже и ужин хороший заказал, — разочарованно сказал Базовский. — К тому же Петрович гарантирует, что мы сегодня не опьянеем, — добавил он, заметив спешащего к их столику официанта. — Они водку исландскую получили, я и попросил принести ее для пробы.
— Такая же дрянь, как и все остальные марки, — равнодушно отозвался Питер, глядя на хлопочущего возле стола официанта. — Мне уже приходилось ее пробовать. Правда, пить приятно: вкус мягкий. Но эффект тот же самый: градусы никуда не денешь.
— Сейчас узнаем, — начал наполнять рюмки Базовский. — Вся наша жизнь состоит из проб и ошибок, — усмехнулся он, — и эта, надеюсь, не самая страшная. «Надо ему пока о книгах не напоминать, — мысленно решил Дмитрий Андреевич, приступая к закуске. — Пусть разогреется как следует, тогда о всех делах забудет. Знаем мы эту занятость: цену себе набивает».
— А водка ничего, пить можно, — сдержанно похвалил Питер. — Не знаю, почему она мне раньше дрянью показалась, — удивился он. — Может, угощали какой-нибудь чепухой под видом исландской. Еще многое зависит от того, в какой обстановке пьешь и с каким настроением, — тоном знатока заметил атташе.
— Конечно, — горячо поддержал его Дмитрий Андреевич, вновь наполняя рюмки. — Даже время года большую роль играет, — развил он мысль своего собеседника. — О компаньонах уж и говорить нечего, по себе знаю. А если еще рядом хорошая женщина сидит, — доверительно наклонился над столиком Базовский, — можно чистый спирт пить, и ни в одном глазу.