— Давайте попробуем, — с улыбкой согласился Друян. — Только без выпивки! — предупредил он.
— Я вообще очень редко пью, — слегка обиделся Николай, вставая с дивана. — Машина пьяных не любит.
Предложение выпить кофе Друян принял, чтобы не нарушать атмосферу доверительной непринужденности, которая установилась между ним и хозяином квартиры во время их беседы. Этот невысокий парень с чистым взглядом серых глаз и незатейливой темной прической сразу располагал к себе: разговаривал спокойно, не рисовался, стараясь произвести на собеседника выгодное впечатление, и не обливал грязью попавшего в беду шефа. И в сомнительных делах вряд ли был замешан. Просто отвозил по приказанию шефа его самого и нужных ему людей по различным адресам. Так что работу у Базовского нельзя было вменять ему в вину. «В этом возрасте каждый хочет иметь все и сразу», — думал следователь, смотря на дорогую японскую радиоаппаратуру, стоявшую на полированном столике.
Печенье действительно оказалось вкусным, с прослойкой какого-то фруктового повидла, а кофе — в меру горячим.
— Кукурузное, — улыбаясь, открыл секрет деликатеса шофер, надкусывая очередной янтарный кругляш печенья. — На вид и не скажешь. Надо будет у этих друзей попросить, чтобы еще привезли. Хотя они теперь вряд ли чем угостят, — безнадежно махнул рукой шофер, вспомнив об аресте своего шефа.
— А вы не знаете фамилии молдаванина, который печенье Базовскому привез? Случайно не Ионеску? — поинтересовался следователь.
— Кажется так, — ответил хозяин квартиры. — Я знаю, где он живет. Виктора туда как-то возил… А вы что, знакомы с ним?
— Слышал про него, но встречаться не приходилось, — ответил Сергей Викторович.
Убрав со стола, Николай Иванович с удовольствием закурил очередную сигарету и застыл на диване в задумчивом молчании, не понимая, что еще может удерживать следователя в его квартире.
— Надоел я уже вам? — понял состояние своего собеседника Друян.
— Почему? Вы же не по своей охоте в гости пришли, — заметил шофер. — Спасибо, что хоть так допрашиваете. А могли бы в другой обстановке…
— Мог бы, конечно, — согласился с ним Сергей Викторович, — но человек все равно скажет только то, что знает. Не больше! Так что неважно, где он это сделает. Нам еще пару вопросов осталось прояснить, и на сегодня закончим, — успокоил он шофера.
— Мне все равно: пару или больше, — отозвался собеседник, — ехать все равно уже некуда.
— Так, — достал Друян из папки какие-то бумаги и снимки. — Вы на дачу к Сбитневу ездили двадцатого июня?
— Двадцатого? — слегка наморщил лоб шофер. — Ездили вечером на какую-то дачу, а к кому — не знаю. Юткевич дорогу показывал.
— А еще с вами кто был?
— Рядом, на переднем сиденье, Виктор сидел, — начал вспоминать Николай Иванович. — По пути захватили одного знакомого Ионеску, а потом возле ювелирного «Топаз» к нам Юткевич подсел. У них, видно, заранее по телефону все было договорено.
Следователь молча кивнул головой, соглашаясь с собеседником.
— Приехали на дачу, я в машине, как обычно, остался, а они втроем вошли в дом. Минут через десять Виктор и тот молдаванин вернулись назад, а Юткевич остался на даче. Виктор чемодан какой-то принес с собой, мы его в багажник положили и поехали в город.
— А чемодан куда отвезли?
— К Виктору домой, — начал шофер прикуривать очередную сигарету.
— Что там было, он не говорил?
— Нет, — качнул головой шофер. — У нас вообще было заведено ни о чем не спрашивать. Не говорят тебе, с кем встречаются или что везут, значит, так надо. Но, видно, чемодан тяжелый был: Виктор даже набок перегнулся, когда в подъезд его вносил. Наверное, какой-то товар купили.
— А молдаванин в это время где был?
— Так он раньше вылез. Только в город приехали, попросил остановить, не попрощался ни с кем и спасибо не сказал. Черт его знает, зачем он ездил. Да какой он молдаванин! — махнул рукой шофер.
— А кто? — удивился Друян. — Вы же сами сказали…
— Вообще-то он южанин, по морде видно, но на молдаванина мало похож. Я в тот вечер Базовского к Виктору домой возил, — дополнил свой рассказ Николай. — Покупку, наверное, смотрел.
— Наверное, — машинально отозвался Друян, думая о чем-то своем. — Посмотрите вот эти снимки, — протянул он хозяину дома несколько фотографий. — Будете знать, какой они торговлей на даче занимались.
— Так они их застрелили? — почему-то шепотом спросил Николай Иванович, увидев на снимках сидящих в креслах Сбитнева и Юткевича. И, словно желая оправдать своих пассажиров, спросил: — А может, это не они сделали? Юткевич ведь с нами ехал, болтал с ними о чем-то всю дорогу. И Виктор из дачи вышел спокойный. Почему же я выстрелов не слышал? У Виктора пистолет без глушителя был.
— А у того южанина? — спросил Друян, забирая снимки.
— Не знаю, — растерянно ответил Николай Иванович. — Я вообще у него пистолета не видел.
— Конечно, может, и не они их убили, — согласился с собеседником следователь. — После вас туда вскоре еще кое-кто наведался… Только не покупать товар, — иронично добавил он, — а кое-что продать хотели. Картину приносили. Увидели, в каком состоянии хозяин дачи, — кивнул Друян в сторону снимков, — и бросили ее там с перепугу. Вместе с отпечатками пальцев. Кстати, об оружии: Виктор имел разрешение на ношение пистолета?
— По-моему, да, — ответил шофер. — Ему Базовский это устроил.
— А у вас есть оружие? Вы же не только шофером у Базовского были? Так я думаю.
— Газовый пистолет. Но разрешение тоже есть, — поспешил добавить хозяин квартиры. — Показать?
— Не надо, — отмахнулся Друян, — я верю. Вот что, Николай Иванович, — начал следователь складывать в папку бумаги. — Подпишите протокол допроса, и придется с вас взять подписку о невыезде. Я вашему рассказу полностью верю, но еще неизвестно, что скажет Базовский. Так что сами понимаете…
— Понимаю, — сник шофер. — А что ему про меня говорить? Куда приказывали, туда и ехал. Работа такая…
На третий день после ареста Базовского прокурор города вызвал к себе в кабинет следователя Друяна.
— Сергей Викторович! Сегодня истекают третьи сутки, как задержан Базовский, — напомнил он следователю, едва тот успел сесть за стол.
— Истекают, — подтвердил Друян. — В двенадцать ночи. А сейчас только десять утра, — посмотрел Сергей Викторович на часы.
— Не остроумничай! — поморщился Рымов. — Я хочу знать: какое обвинение вы ему можете предъявить, кроме убийства налетчика, как его…
— Студента, — подсказал Друян.
— Что еще, кроме Студента? — вытянул прокурор перед собой пухлую ладонь, словно требуя от следователя положить туда необходимые доказательства вины Базовского. Не дожидаясь ответа, загорячился: — Если у вас со Стрекаловым ничего больше нет, его надо выпустить, и немедленно! Не ожидая полночи. Видал, какие формалисты? — удивленно посмотрел Рымов на своего подчиненного. — Если бы вы всегда такими принципиальным были, — с укором продолжал свой разнос прокурор. — А то иногда из-под рук такие фазаны выпархивают, что детям понятно, из какого они гнезда, а вы только глазами хлопаете.
Рымов раздраженно передвинул на столе с места на место стопку служебных бумаг, выпил минералки и с неутихающим раздражением спросил Друяна:
— Чего молчишь? Сказать нечего?
— Почему? — отозвался Сергей Викторович. — Просто сижу и думаю: кто это на вас так надавил, что вы о судьбе Базовского забеспокоились?
— Надавил… — нехотя усмехнулся Рымов. — Как ты любишь везде грязь выискивать! — заметил прокурор. — Правильно некоторые говорят, что ты скандальный работник.