— Ага, делала гимнастику и заснула в позе золотой рыбки, вставшей на голову.
— Так вот… Тамура говорит… — зав откашлялся. — Говорит, что сейчас наступил самый ответственный момент… Очень важный момент, понимаешь?.. Ну, значит… Надо бы попросить Кисако-сан поухаживать за Гоэмоном…
— Здрас-с-те! А мы что, не ухаживаем за ним, что ли? И я, и Кисако. Правда, ничего особенного мы для пего не делаем, обычные домашние заботы. Вообще-то он жутко капризный тип. Ухаживать мы ухаживаем, но капризам не потакаем. С ним надо попроще, погрубее…
— Да я по об этом! Не о таком ухаживании речь… Понимаешь, мужчине всегда необходимо женское тепло… Вот Тамура-сэнсэй и говорит, хорошо бы по ночам…
— Что-о? — Меня захлестнула такая ярость, что я задохнулся… — Какая наглость! Мерзость! Да она…
— Постой, не кричи, прошу тебя! По словам сэнсэя, Гоэмон совсем заскучал, затосковал. Еще бы — домашний арест ведь затянулся… Но ты же сам понимаешь, если он вконец разозлится, то возьмет и уйдет. Ему ото раз плюнуть. А Кисако-сан, видно, ему приглянулась. Как говорится, женский волос и слона удержит.
— Замолчите! Перестаньте! — я затрясся от гнева.
— Да не ори ты так!.. Успокойся. Потерпи уж… ведь ради любимого отечества.
Никогда в жизни не испытывал я такого бешенства. От унижения и беспомощности мне захотелось завизжать, не закричать, а именно завизжать, как несчастному поросенку под ножом мясника.
«Возвещаю всему миру!»
Назначенная Дайдзо Тамурой пресс-конференция началась в десять утра в зале второго этажа отеля Т.
Многочисленные члены «секретного отряда» Тамуры еще с вечера разместились в номерах отеля, а ранним утром заняли свои посты.
Обеспечить охрану первоклассного нового отеля для Тамуры не составляло труда: администрации время от времени перепадали от него крупные куши, а управляющий вообще был у него на жалованье.
Из особняка мы выехали на громоздком кадиллаке с бронированными стеклами и двойным бронированным корпусом в сопровождении вооруженных телохранителей. Я обратил внимание на одно странное обстоятельство: по пути нам попадалось слишком много патрульных полицейских машин и мотоциклов.
Если одна из патрульных машин исчезала за поворотом, на ее месте тотчас возникала другая, словно нам прокладывали путь. Да и в хвосте у нас все время ехали полицейские машины и мотоциклы. Присмотревшись внимательнее, я заметил, что в наш кортеж входили и обычные машины, в которых сидели переодетые в штатское полицейские.
— Здорово, а?.. — Я попробовал взять Тамуру на пушку. — Видно, и полиция под вашим влиянием, Тамура-сан. Значит, и с блюстителями порядка вы в контакте.
— Эй, ты! — меня толкнул в бок один из незнакомых телохранителей, здоровенный детина с непропорционально маленькой головой. — Не хами великому сэнсэю, мальчик!
— Оставьте, мы его жалуем, — произнес Тамура тоном средневекового феодального князя.
Кажется, он стал изъясняться в духе Гоэмона.
— Я ни о чем не просил полицию. Но когда человек становится такой крупной фигурой, как я, полиция осуществляет его охрану по собственной инициативе и делает это аккуратно и неназойливо.
— Вызываю СН-1 и СН-3… Передает СК-6, — заговорило радио рядом с водителем. — На маршруте А есть признаки опасности… Просим изменить маршрут у Тодзука…
Ехавшая впереди машина замигала задними сигнальными огнями и свернула с шоссе налево, на боковую улицу. Наш кадиллак последовал за ней.
— Ну и ну! Какие предосторожности, — сказал я, оглядываясь на следовавшую за нами машину с телохранителями.
— Ничего не поделаешь. Я стал мишенью для различных разведок, — широко разинув рот, Тамура расхохотался богатырским смехом.
— Вы это серьезно? — Мне стало немного не по себе, я окинул взглядом тихую, залитую весенним солнцем улицу, по которой мы ехали. — Но что может случиться с вами в Токио среди бела дня?
— Мало ли что. Да и порепетировать не мешает. В недалеком будущем это пригодится, — Тамура снова потряс воздух раскатами смеха, потом как бы про себя добавил: — И вообще чем больше охрана, чем больше показываешь, что за тобой охотятся, тем значительнее кажешься публике…
Кто его разберет, шутит он или говорит серьезно. Но я вспомнил нашу жизнь на загородной вилле, частые ночные стычки между неизвестными и охранниками, нападение на мерседес, когда хотели похитить Гоэмона, и на душе у меня стало тревожно.
Как бы чего не случилось с Кисако, она ведь осталась с Гоэмоном в особняке.