Естественно, выстрел из мощного смит-вессона с расстояния нескольких метров должен был пробить насквозь грудь Тамуры и уложить стоявшего за его спиной телохранителя. Но полицейский так ловко и красиво выхватил пистолет, что Тамура даже улыбнулся, очевидно, думал: парень хочет отдать ему честь.
Но Тамура ошибся. Это был профессиональный убийца, прошедший огонь и воду. На его скуластом, землисто-сером, ничего не выражавшем лице не дрогнул ни один мускул, только глаза блеснули холодной решимостью. Твердая рука точно навела пистолет на грудь жертвы. Дуло пистолета зияло, как жерло сорокашестисантиметрового орудия линкора «Ямато», самого большого в мире корабельного орудия.
Все произошло в мгновение ока. Когда описываешь, получается очень длинно, а на самом деле я и мигнуть не успел. Щеки Тамуры непроизвольно дернулись. Никто не смог остановить руку убийцы. Никто даже не вскрикнул. Все застыло, как кадр вдруг приостановленного фильма.
Сейчас мелькнет ослепительная вспышка, грохнет выстрел, в лицо ударит жаркий запах пороха… Я невольно зажмурился. Но… раздался только жесткий металлический щелчок.
Я открыл глаза. Мнимый полицейский довольно хладнокровно еще раз нажал на спуск. В пистолетах этой системы не нужно взводить курок — он взводится автоматически при нажатии на спуск. Раздался еще одни точно такой же щелчок.
После второй осечки на лице убийцы мелькнула тень сомнения. Увернувшись от бросившегося на него в конце концов телохранителя, он начал отступать, пятясь задом и держа пистолет у пояса, как это делают ковбои в вестернах. Не надеясь уже на автоматику, он трижды ударами ладони взводил курок и трижды нажимал на спуск.
Но все пять раз пистолет дал осечку.
В следующее мгновение искаженное от удивления и ужаса лицо исчезло за спинами настоящих полицейских, сыщиков и телохранителей.
— Видели?
Тамура стоял у дверцы кадиллака и, закинув голову, хохотал. На него глазели ошеломленные корреспонденты.
Потом он повернулся к стоявшему рядом полицейскому.
— Дайте-ка мне ваш пистолет!
— Простите, не дозволено! — мучительно покраснев, ответил полицейский.
— Ладно, тогда выстрелите сами. Не беспокойтесь, я, Дайдзо Тамура, отвечаю за этот выстрел перед вашим начальством.
Полицейский, словно ища защиты, огляделся. Встретился взглядом с комиссаром полиции, но тот, очевидно из уважения к Тамуре, отошел к только что пойманному преступнику. Полицейский, повинуясь приказанию «крупной фигуры», без сомнения, ему известной, вынул пистолет из кобуры.
— Проверьте патроны, — сказал Тамура.
Полицейский медленно, далеко не так профессионально, как убийца, открыл барабан.
В пяти гнездах из шести виднелись донышки патронов. Одно гнездо во избежание случайного выстрела всегда оставляли пустым.
— Проверили, все в порядке, все на месте? — весело спросил Тамура, всей кожей ощущая напряженные взгляды корреспондентов. — Отлично. А теперь выстрелите в небо.
Полицейский с обреченным видом неловко вскинул пистолет и направил дуло в небо. Если бы вокруг плотным кольцом не стояли Тамура и его телохранители, он бы, наверное, передумал. Ему было страшновато под взглядами других полицейских и сыщиков.
— Пли! — скомандовал Тамура.
Полицейский с отчаянной решимостью нажал на спуск.
Раздался сухой щелчок.
— Один выстрел, — Тамура усмехнулся. — Может быть, осечка? А ну-ка, расстреляйте все патроны.
Было видно, как при каждом нажатии на спуск медленно взводится курок и вращается барабан.
Щелк!.. Щелк!.. Щелк!.. Все пять раз пистолет дал осечку.
Полицейский испуганно посмотрел на пистолет, словно сделал что-то нехорошее, потом опять открыл барабан. В пяти гнездах блестели маленькие серебряные кружочки взрывателей со следами от ударника.
— Ага… кажется, новое оружие уже вступило в силу! — Тамура обернулся к корреспондентам и громко расхохотался. — В дальнейшем огнестрельное оружие станет обыкновенной детской игрушкой.
С этими словами он быстро сел в кадиллак.
Я-то понимал, в чем дело: это Гоэмон демонстрировал свой очередной фокус.
Круги по воде
От камня, брошенного Тамурой, или, точнее, Гоэмоном, по всему миру пошли круги.
Сначала очень медленно.
Театральное заявление, сделанное Тамурой в отеле Т., не сразу вызвало широкий отклик.
Пресс-конференция состоялась в последних числах марта, и сногсшибательная весть была расценена корреспондентами как довольно неуклюжая первоапрельская шутка. Не знаю, предвидел ли Тамура, что так обернется дело.