2
Все это выслушать было приятно Александру; ему хотелось, чтобы сказания о странствиях Диониса оказались правдой; хотелось, чтобы Ниса была действительно созданием Диониса: оказалось бы, ведь, что он уже пришел туда, куда доходил Дионис, и пойдет еще дальше, чем Дионис, и македонцы, соревнуясь в подвигах с Дионисом, не откажутся, конечно, и дальше разделять его труды. (2) Он даровал жителям Нисы свободу и независимость; ознакомился с их законами; узнав, что городом правят лучшие мужи, одобрил это и потребовал, чтобы ему прислали всадников человек 300, а из членов правительства (их было 300 человек) 100 наилучших. Акуфис, которого он поставил гипархом нисейской земли, должен был отобрать эту сотню. (3) Рассказывают, что Акуфис, выслушав этот приказ, улыбнулся, и Александр спросил его, чему он смеется? «Царь, — ответил Акуфис, — может ли город, лишившись сотни хороших граждан, сохранить хорошее управление? Если ты думаешь о нисейцах, то возьми с собой 300 всадников, а если тебе угодно, то и больше; вместо же сотни первых людей, которых ты велишь отобрать, возьми вдвое больше последних, чтобы, по возвращении своем, ты застал наш город в таком же порядке и благочинии, в каком он сейчас». (4) Эти слова — они были разумны — убедили Александра. Он велел прислать ему всадников; но не потребовал ни сотни избранных, ни замены им. Своего сына и сына своей дочери Акуфис отправил к нему.
(5) Александру очень захотелось увидеть то место, где, как горделиво заявляли нисейцы, все напоминало о Дионисе, Он взошел на гору Мер со всадниками-друзьями» и агемой пехотинцев и увидел, что гора сплошь заросла плющом, лавром и всякими деревьями, которые давали густую тень; водилось тут и всяческое зверье. (6) Македонцы с радостью глядели на плющ, давно ими не виденный (в земле индов нет плюща даже там, где растет виноградная лоза); они усердно принялись плести из него венки, тут же увенчали себя ими и воспевали Диониса, называя его по имени и наделяя всеми прозвищами. Александр тут же принес жертву Дионису и сел пировать с друзьями. (7) Некоторые сообщают (если только можно этому верить), что многие из бывших тут с ними почтенных македонцев были охвачены Дионисом: увенчав себя, они стали взывать к нему; воспели «эвое!» ивели себя как вакханты.
3
Пусть этому кто хочет верит, а кто хочет нет. Что касается меня, то я не во всем согласен с киренцем Эратосфеном, по словам которого рассказы македонцев о том, что совершено богами, имели целью только польстить Александру и сверх меры возвеличить его. (2) Он рассказывает, что македонцы, например, нашли в стране парапамисадов пещеру, про которую услышали местное сказание (а может быть, сами, сложили его и стали распространять), что это грот Прометея, где он был привязан; сюда постоянно прилетал орел есть внутренности Прометея и сюда же пришел Геракл, который убил орла и отвязал Прометея. (3) Македонцы переместили своими рассказами гору Кавказ с Понта в восточные области, страну парапамисадов к индам, а гору Парапамис назвали Кавказом, чтобы прославить Александра: Александр будто бы перешел через Кавказ. (4) Увидев в индийской земле, коров с выжженным тавром-палицей, они сочли это доказательством того, что Геракл был у индов. Эратосфен к подобным же рассказам о странствии Диониса относится тоже с недоверием. Я этими рассказами заниматься не буду.
(5) Когда Александр подошел к реке Инду, он увидел мост, уже наведенный Гефестионом, два тридцативесельных корабля и множество судов поменьше. От инда Таксила прибыли дары: талантов 200 серебра, 3000 быков, годных на убой, больше 10000 овец и штук 30 слонов. (6) Прибыли от Таксила к нему в помощь и 700 всадников-индов. Ему сообщили, что Таксил сдает ему город Таксилы, самый большой между Индом и Гидаспом. Александр совершил жертвоприношение богам, которым совершал обычно, и устроил у реки состязания конные и гимнастические. Жертвы перед переправой оказались благоприятными.
4
О том, что Инд из азийских и европейских рек самая большая, кроме Ганга (это тоже индийская река), что истоки его находятся на этой стороне горы Парапамис, или Кавказ, что он впадает в Великое Индийское море, лежащее к югу, что у него два устья и оба, при впадении своем, илисты и мелки, подобно пяти устьям Истра, что Инд образует в индийской земледельту, подобную египетской, и она на языке индов называется Паталы, — этими вполне достоверными сведениями об Инде ограничусь и я. (2) Гидасп, Акесин, Гидраот и Гифас — реки тоже индийские; они значительно превосходят величиной другие реки азии, но они меньше, значительно меньше Инда — насколько сам Инд меньше Ганга. Ктезий (если можно ссылаться и на Ктезия) пишет, что в самом узком месте берега Инда отстоят один от другого на 40 стадий, а в самом широком — на 100. Обычная же ширина его — средняя между этими двумя цифрами.
(3) Этот Инд Александр перешел со своим войском на рассвете и вступил в землю индов. В этой работе своей я ничего не пишу ни о законах, по которым они живут, ни о диковинных животных, которые обитают в этой стране, ни о рыбах и чудовищах, которые водятся в Инде, Гидаспе, Ганге и других индийских реках; не пишу ни о муравьях, добывающих для индов золото, ни о грифах, которые его стерегут. Все это россказни, созданные скорее для развлечения, чем с целью правдивого описания действительности, так же как и прочие нелепые басни об индах, которых никто не станет ни исследовать, ни опровергать. (4) Александр и те, кто воевал вместе с ним, опровергли многие, — кроме тех, что выдумали сами. Они установили, что у индов — по крайней мере у тех, до которых дошел Александр с войском, а он дошел до многих, — золота нет вовсе, и жизнь они ведут вовсе не роскошную; они очень высоки ростом, многие в пять локтей или чуть пониже (в Азии это самые высокие люди); они чернее прочих людей, кроме эфиопов, и из всех тогдашних обитателей Азии самые воинственные и благородные. (5) Я не сравнил бы, говоря по совести, с индами даже древних персов, с помощью которых Кир, сын Камбиза, отнял у мидян власть над Азией, остальные же народы частью покорил, а частью подчинил себе с их же согласия. Персы были тогда бедны, жили в суровой местности, и обычаи их очень напоминали лаконские установления. И поражение, понесенное персами в скифской земле, я, по совести, не знаю, чем объяснить: трудной местностью, какой-то ошибкой Кира или тем, что скифы там оказались лучшими воинами, чем персы.
5
Об индах, впрочем, будет у меня написано особо: я соберу самое достоверное в рассказах тех, кто воевал вместе с Александром: у Неарха, объехавшего Великое Индийское море, в писаниях двух знаменитых мужей, Эратосфена и Мегасфена, и расскажу об обычаях индов, о диковинных животных, которые там водятся, и о самом путешествии по Внешнему морю. (2) Теперь я буду писать только о том, что достаточно, по-моему, объяснит действия Александра.