— И так. Надо бы тебе кольчугу… И это безобразие занавесишь. — Сэр Малкольм ткнул пальцем, имея в виду то ли чрезмерную гоблинскую мышцастость, то ли змеящегося по коже дракона. — И вопросов в дороге меньше будет… И вот это примерь!
Мстительно подцепил ножнами меча и с натугой метнул в гоблина прямо от пола давешний неподъемный шлем-ведро. Нормальный-то рыцарь его только с турнирным доспехом и надевает, ибо и на плечи давит, и обзора никакого, но гоблину, чего доброго, и пригодится — напялит в нужный момент и проедет неопознанным. Бинго принял снаряд на брюхо, в нем утробно чавкнуло давеча поглощенное, гулко икнул и, подхватив шлем одной лапой, залихватски нахлобучил на башку, нимало не заботясь подшлемником и иной ересью. Наделось — ничего так, сразу и метко, ни ушей не оторвав, ни глазные прорези не пустив на затылок. Бинго мигом перехватил дубину и пристукнул себя по бронированной макушке. Сэр Малкольм лишь досадливо крякнул — мог бы и ему предложить, никогда еще не испытывал капитан такого страстного желания воспользоваться простолюдинской палицей.
— Пахнет плохо, видно плохо, — прогудел Бинго из дыхательных отверстий. — Зато смешно, будто спрятался. И кашу варить можно. Уболтал, возьму. А кольчуги тут по мне не водится… маломерки сплошь.
«Не в королевскую же оружейню его волочь! — мелькнула трусливая мыслишка, пробившая капитана на озноб. — Там, конечно, и на гвардейцев есть снаряжение, и даже на такого бугая сыщется, однако ж, если он и там так разгуляется… А он же и разгуляется безо всяких…»
— Поехали. Отвезу тебя в одну лавку… там авось подберем чего ни на есть.
— Тоже никогда в одну корзину все не валишь, — одобрил Бинго. — Хитро придумано. Как ни старайся, а все сразу не поломаешь! Хотя, ежли поднапрячься, так город у вас не такой и большой…
— Я тебе поднапрягусь! Шагай на выход да вынь эту железку из двери!
Бингхам спешно допил из кувшина остатки и независимо протрусил к двери, походя же шарахнул дубиной снизу по рукояти кинжала. Клинок с сухим треском вышел из дерева и, отчаянно кувыркаясь, убыл в потолок. Где и задержался, столь же надежно впившись в балку перекрытия. Гоблин попытался задрать голову и проследить его путь, но шлем на такие вольности был не рассчитан — выше, чем до дверной притолоки, взгляд возвести не дал. Бинго виновато пожал плечами и вывалился за дверь… А кинжал выпал из балки и обидно стукнул двинувшегося следом сэра Малкольма рукояткой по куполу бургиньота. Капитан воспринял этот подарок судьбы стоически. Мысль, что всего ничего осталось, а потом этот басурманин исчезнет из поля зрения как минимум на какое-то время, грела душу, как хорошо протопленный камин промозглым осенним вечером. И пусть лучше сгинет, чем даже вернется с дурацкой книгой; хоть и драгоценная реликвия, но вовсе того не стоит, чтобы лишний раз с таким ходячим гнусом якшаться. Пожалуй, пора вписать в знаменитый перечень очередной пункт: «Ежели же зовут опрошаемого Бинго и родом он из гоблинов, то немедля его зарядить в наибольший из доступных требушетов и в дальний полет отправить, насколько хватит машинной мощности». Хотя, чего доброго, вокруг него и требушет осыплется, и стража скурвится, и, того гляди, даже бумага не выдержит одного упоминания…
Покинув оружейню, капитан первым делом завернул на казенную конюшню, где и убедился, что лошади номер три для Бингхама тут, пожалуй, не сыщешь. Лошади считались для городской стражи оснащением опциональным, а потому закупались все больше дешево и особой муштре не подвергались. Один только хороший корм не в состоянии был сделать из смирных трудяжек боевых тяжеловозов, годных под седло латнику или такому вот гоблину, безо всяких доспехов способному передавить непрочный хребет. Вот для задушевных бесед — хоть целый хор набрать можно, добычу возить тоже сгодятся (если, конечно, он не собирается тибрить целые замки, чего можно опасаться), а самому ехать… Пожалуй, уселся бы на том, кауром жеребце, не особо поджимая ноги, но через полдня бедолага перейдет в чисто мясную категорию. Конечно, беспокоиться о гоблинских проблемах — пусть хоть пешком шляется! — не капитанское дело, ну а вдруг ему придет в голову вернуться и потребовать замены по гарантии? Пока будет страже на входе втолковывать, в чем тут дело, стены города обрушатся, не выдержав его всесокрушающих эманаций.
Лошадь с королевской конюшни даже сэру Малкольму, личности весомой, так просто не одолжить. Да еще без возврата — разве ж можно заподозрить, что Бинго не перепутает, от какой собирался откусывать? Наскоро купить, припугнув авторитетом, тоже не получится. Во-первых, поставщики хороших боевых коней пугаются туго, имеючи чем возразить на любую декларацию производственной необходимости. Во-вторых, капитанская заначка со времен женитьбы сильно усохла — всякие неотложные нужды леди Коринны, вынуждающие сэра Малкольма тянуться изо всех сил, дабы не ударить в грязь лицом, крепко ее поизвели. Вряд ли даже одолжит лошадь кто-либо из добрых знакомых — вот только глянут на эту переминающуюся с ноги на ногу оказию и моментально откажут. Неужели… капитанский взор уперся в Клепсидру и отдернулся, словно бы палец, неосторожно ткнувшийся в лезвие бритвы. Нет, свою любимую лошадь он не уступит! Всему должен быть предел, иначе дальше и меч пойдет, и жена, и… да какое еще «и»?! В общем, не видать гоблину Клепсидры, все равно бы передрались. Но в собственных капитанских стойлах стоит и еще парочка весьма серьезных коней, выдрессированных на славу, и к бою приученных, и к долгим тяжелым переходам, и к холодящей тяжести доспехов-ладр. Что ж, сочтем это ставкой в игре, призом в которой может стать неоценимая услуга августейшей фамилии — услуга, от каких не принято отмахиваться или забывать их.