— Значит, будет война, — смекнул Добрыня, — брат на брата. Наш Ярослав против их Святополка. Два бешенных пса вцепятся друг другу в глотки, а мы посмотрим, кто победит.
— Если победит Святополк, милости от него не жди, — даже разгневался и поднялся на ноги епископ.
— Ярослав погубил моего отца и много достойных новгородских бояр.
— Князь хочет примириться с вами. Он шлёт к вам гонцов, просит прощения и предлагает дружбу. Несколько раз уже слал, но пока бояре его дружбы не принимают. Ярослав обещает выплатить виру за всех убитых.
— Ишь ты, какой щедрый, откупиться хочет? Хочет, чтобы после всего, что было, мы шли воевать за него против Святополка?
— С тобой или без тебя он пойдёт войной на Святополка, — не сдавался епископ, — с Ярославом пойдут мужички из Людина конца. Но представь, что будет, если Ярослав победит. Он вернётся сюда уже не новгородским, киевским князем, и покарает всех, кого захочет.
Добрыня задумался. В словах епископа была доля правды, горькой правды, тревожащей сердце. К тому же, старый епископ Иоаким, хоть и часто был в отъезде и любил выпить, всё же слыл меж новгородцев мудрым человеком. Сам владыка был родом из Корсуни, с полуострова Крыма. Когда-то этот город был взят князем Владимиром, но потом возвращён законному хозяину — ромейскому императору. А вот Иоаким уехал вместе с киевским князем на Русь и стал первым новгородским епископом. Тогда он был ещё довольно молод. Иоаким хорошо знал князя Владимира, он благословлял на подвиги первых богатырей: Василия Буслаева, Вольгу, Садко, и пережил всех их. Пережил и новгородского князя Вышеслава, и много кого ещё. Владыка был подобен прибрежной скале, о которую разбиваются самые крепкие корабли, которая видела самые страшные бури, но осталась стоять непоколебимой.
— В твоей власти, Добрыня, примирить сейчас два конца Новгорода, — продолжал отец Иоаким, усевшись на лавку, — ты, Добрыня, можешь помирить меж собой Славенский и Людин концы. И там, и там тебя уважают, для всех ты герой. Ты прикончил Ростислава, ты спас Забаву Путятишну, более подходящего момента нельзя и найти. Бери Забаву и езжай в Ракому. Князь станет твоим должником. Он выплатит тебе виру, потом выплатит и остальным. А потом вместе вы одолеете Святополка. И Новгород станет единым и непобедимым. Подумай, Добрыня. На одной чаше весов твоя личная обида, на другой — воля Божья.
Добрыня и впрямь серьёзно задумался. Особенно сейчас, когда в руке у него был такой сильный меч — Молния, он мог в одиночку атаковать Ракому, отомстить за своего отца, поразить и чудом выжившего Рогнвальда, и Иуду — Ставра, и самого князя Ярослава. Но Добрыня не мог пойти против веры, и в конечном итоге должен был покориться тому князю, которого признает церковь. Сомнения раздирали богатыря, в отчаянии он поднял взгляд на брата.
— А ты что скажешь, Кирилл? — спросил он.
— Решай сам, что для тебя важнее, воевода. Судьба Новгорода или личная месть.
— А ты бы что выбрал?
— Будь я на своём месте, я бы выбрал месть. Но если бы я был воеводой, героем и Людина, и Славенского конца, будь я мудрым вождём, одолевшим Змея Горыныча во славу Божью, я уже не принадлежал бы себе. Ты уже сделал свой выбор, брат мой, когда стал воеводой. Теперь от тебя зависит судьба многих людей, судьба Новгорода.
— Отец учил меня, что власть — это свобода, — задумчиво произнёс Добрыня, — а я вижу, что власть — это великая несвобода. Или это какая-то неправильная власть?
— Истинная власть теперь в руках Божьих, — молвил епископ, — а мы все рабы его.
— Что ж, да будет так, — поднялся с лавки Добрыня, — поеду в Ракому.
Эхо далеко разнесло его слова, под самые купола, будто бы сам Бог был свидетелем его обещания. С тяжёлым сердцем сын Никиты отказался от мести за своего отца. Меч-Молния требовал крови, требовал новых жертв. Чтобы перебороть этот демонический зов, Добрыня решил избавиться от меча. Ночью он положил его в сундук и закопал в землю у себя во дворе. Огромная сила теперь была спрятана, вынужденная ожидать часа проявить себя. А Добрыня снова превратился в простого смертного, от которого при этом зависела судьба всего Новгорода.
Глава 14
Вира
За короткий срок пребывания в доме Добрыни Забава Путятишна умудрилась перессориться со всеми его домочадцами. Настроение её менялось крайне резко. То она проливала слёзы от того, что её любимый монстр не отвоевал её не назад, то наоборот начинала всех высмеивать, язвить, ругаться на слуг. Но Забаве всё это спускали с рук, поскольку все поняли главную причину такого поведения: она беременна.