4
Карл Дюпье посмотрел в зеркало. Поправив белый фрак, он придирчиво пробежался взглядом по своему отражению. Сегодня ему нужно было прибыть в Сенат. Он уже приказал подготовить машину, осталось лишь привести себя в порядок и можно выходить. Но он должен был выглядеть идеально. В таком обществе нельзя было появляться одетым как попало. Каждый раз, когда кто-либо прибывал в Верхний город, по делам или как гость одного из членов Сената, его в первую очередь оценивали по внешнему виду. Он мог многое сказать о человеке: вкусы в одежде, взгляды на политику, участие в разработке законопроектов или отдельных их частей, привычки, как вредные так и не очень, и многое другое. Дюпье всегда считались дотошными, заботящимися о простых людях. Иногда эта забота была излишней, и им приходилось за это расплачиваться. Его отец растерял множество друзей, стараясь поступать правильно, но у него не было тех качеств, которые нужны лидеру. Сторонники покидали его. И когда отец погиб, Карл восстанавливал все по кусочкам, пока не достиг всего того, что сейчас у него было.
Убедившись, что выглядит как подобает, Карл спустился по лестнице во двор. Коридоры были пусты. Там где раньше ходили десятки улыбающихся людей, теперь не было ни души. После всего случившегося здесь, Карл просто не мог заставить себя просить людей находиться в этом месте. Кровь смыли, тела убрали и провели подобающие похороны. Погибло много. Слишком много. Охрана потеряла тридцать шесть человек. Еще десяток раненых сейчас находились в городской больнице в десятках километров от поместья. Работников поместья погибло около двух десятков. Все оставшиеся в живых получили отгул до конца недели, но Карл бы не удивился, если половина из них к концу недели решит уволиться. Он не мог винить их. С этим сложно будет жить, но те кто справятся с горем и ненавистью станут сильнее.
На выходе его ждала усиленная охрана. Два десятка вооруженных до зубов охранников образовали сплошной коридор тел, одетых в бронежилеты, с автоматами поперек груди. Проходя между ними, он уважительно улыбался и кивал каждому охраннику. Он знал каждого из них поименно, как и их погибших товарищей. Все они были полностью верны ему, каждый был готов защищать его до последней капли крови. Карл надеялся, что ему не придется проверять это на практике.
Последний охранник отворил дверь бронированного авто и мгновенно закрыл за ним. Охрана бросилась врассыпную, рассаживаясь по десятку машин эскорта. Как только последний из них сел, вся процессия тронулась по дороге в город.
Карл поглядел на пассажира, сидящего напротив. Аден еще не до конца выздоровел, но настоял, чтобы его взяли в Верхний город. Остальная охрана будет наготове, чтобы в случае чего они могли помочь. Для этого было арендовано два транспортных корабля на ближайшей базе Сил Планетарной Самообороны. Рядом с Аденом лежали два футляра. В одном был его собственный меч, в другом меч Карла. Первый был заслуженным подарком от военных, за отличную службу, второй – семейной реликвией, созданной по давно утраченной технологии больше тысячи лет назад. Они возьмут их с собой в Верхний город. Большинство сенаторов не брали с собой оружие на собрания, но старые привычки брали свое, это стало уже своего рода традицией. Раньше каждый сенатор приходил на собрание со своим личным оружием, будь то пистолет, винтовка, кинжал, меч или кухонный нож. Размер и форма не имели значения, если только человек был способен носить его с собой. Каждый раз, когда сенатор брал слово, он должен был поместить оружие в особое отверстие, подтверждая свои права на выступление перед людьми. Постепенно эта традиция переросла в баловство. Каждый новый созыв сенаторы старались принести с собой что-то более эксцентричное, чем другие. Вещи становились уже не средством демонстрации мощи и силы, а скорее богатства и расточительности. Карл лично знал историю о том, как один из сенаторов однажды потратил целое состояние на маленький пистолет, настолько богато украшенный, что на эти день можно было приобрести себе маленькую планету. Прибыв на светский прием, он вызвал на дуэль одного из гостей. И когда он решил выстрелить из этой игрушки, то взрывом его распылило на атомы.
Возможно, это была лишь красивая история о том, насколько вредна излишняя напыщенность и жадность, но Карл не удивился бы, если это оказалось правдой.
Пока они ехали, Карл и Аден обсуждали детали его выступления. Аден не был экспертом в политике, но иногда мог дать вполне неплохие советы. Хотя он рассматривал политическую ситуацию в Сенате с точки зрения войн и битв.