— Так почему же не сказал?
Пока они разбирались и искали самого крайнего, я поставил череп на землю, нарисовал вокруг него руну, влил в нее немного силы и перешел на истинное зрение. Результат оказался неоднозначным. Повисшее над головой облачко явило мне портрет костяного рыцаря, который через несколько секунд исчез, и на его месте я увидел жуткое чудище на коне. Рыцарь смерти! Контрольная нить пойманной нами гончей транзитом проходила через костяного рыцаря, и замыкалась на представителе высшей нежити. По всему получалось, что убив гончую, мы фактически напрямую дали о себе знать рыцарю смерти! Печальными новостями я поделился с остальными.
— Странно, — нарушил тягостное молчание Содер. — С чего бы это рыцарю смерти лично контролировать несчастную гончую? Обычно же у нежити строгая иерархия. Высшая контролирует среднюю, а та низшую.
— Может, он всех разведчиков своей армии лично контролирует? — предположил я. — Эта гончая явно выполняла именно эти функции.
Содер поморщился.
— Ты хоть представляешь, сколько их, этих разведчиков? У рыцаря смерти банально не хватит на это сил, каким бы могуществом он не обладал.
Сиплый, обхватив руками голову, принялся расхаживать вокруг нас кругами.
— Не нравится мне все это, — проворчал Кольд.
— А кому нравится? — неожиданно окрысился на него Сиплый. — Я задницей чую, что что-то идет не так! Все неправильно, все не должно так быть! Нежить на нас не нападает. Вообще! Вместо этого чуть ли не лично вручает несколько сильных амулетов. Вокруг трутся разведчики, которых напрямую контролирует, как вы говорите, высшая нежить! Лично у меня такое ощущение, что нас берегут. Охраняют! Осталось узнать, с какой целью!
Лицо Содера внезапно просветлело.
— Может, все дело в той светящейся сфере, которую мы нашли в подземельях? — воскликнул он. — Может, это какой-то особый артефакт, неизвестный науке, который как раз охраняет своих обладателей от атак нежити?
— Если бы мы нашли ее сами, я бы рассмотрел твою точку зрения, — усомнился я. — Вспомни, кто ее нам вручил. Почему та нежить, которая нас привела к сфере, тоже на нас не напала?
— Выходит, мы для чего-то нужны нежити, — сухо подвел итог Содер.
— Известно, для чего! — оскалился Злой. — В качестве жертвы! Нежить выпьет нашу кровь и развеет души! Будем ходить по Проклятым землям новыми костяшками! Может, повернем, пока не поздно? Если повезет, проскочим через…
— Успокойся! — раздраженно оборвал я его поток слов. — Если мы для чего-то нужны, нас уже отсюда не выпустят. Можешь расслабить свои булки. К тому же, конкретно из тебя нежить ничего особенного не получит. Да и из нас с Содером, признаюсь, тоже. Мы пока слишком слабы!
— Поступим так, — принял волевое решение Сиплый. — Сейчас мы идем вперед, ищем нужные артефакты. Когда найдем, будем разбираться. Если нежить взяла нас в оборот, то уже будет неважно, есть у нас артефакты на руках или нет.
Наложив на черепушку заклинание окончательного упокоения, я отбросил ее в сторону. Теперь не встанет. Выбравшись на дорогу, мы вскочили на коней и пустили их рысью, намереваясь догнать ушедшую далеко вперед нежить. По хорошей дороге сделать это было несложно. Мощенная большими каменными плитами, настолько тщательно подогнанными друг к другу, что между ними невозможно было просунуть даже лезвие ножа, она на удивление хорошо сохранилась. Лишь высокие деревья, растущие вдоль обочин, пытались укрыть ее под сенью своих крон. Однако, дорога была слишком широка, чтобы им удалось это сделать.
К тому же по мере того, как мы оставляли за спиной версту за верстой, деревья становились все ниже и тоньше. Они больше не резали глаз ярко-изумрудной зеленью. Их листва приобрела желтые оттенки, словно уже наступила ранняя осень.
Иной облик приобретали не только деревья. Заметно менялся весь проплывающий мимо нас ландшафт. Трава стала пожухлой, словно была высушена палящим солнцем, кустарники стали встречаться реже, и имели те же оттенки, что и листва на деревьях. Стали гораздо чаще встречаться проплешины в траве, через которые мы видели черно-ржавую землю. Появились огромные камни и валуны, точно разбросанные по всей округе неведомым великаном.
Если судить по чернеющим остовам дымовых труб и одиночным развалинам, попадавшихся нам на пути, у себя за спиной мы оставили уже четыре деревни, одна из которых по местным меркам была весьма крупной — не менее трехсот дворов.