У нас кончается запас пресной воды. Здесь этот вопрос получает весьма большую остроту. Надо изыскать способы пополнить резервуары.
По предложению капитана, наш ледокол пришвартовался к огромному ледяному полю. Дело в том, что в морском льде, особенно многолетнем, соль быстро выветривается, и лед скоро становится пресным. На льдине мы обнаружили большую лужу кристально чистой воды. Спустили вниз пожарную помпу и принялись накачивать воду в цистерны. Вскоре по новеньким шлангам потекла та необходимая жидкость, без которой ни один моряк не отважится выйти в открытое море.
Так, на 80° сев. шир. была разрешена водяная проблема.
Свирепый ветер, наполняющий бухту огромными айсбергами, не только не желает уняться, а, наоборот, крепчает с каждым днем, подымая волны с белыми барашками на гребнях. Если-б не бесконечное ледяное поле, заслоняющее нас от выхода в морские просторы и не дающее разыграться старику-океану, нашему ледоколу опять пришлось бы испытать шторм.
Десятибалльный ветер, от которого в открытом море, вероятно, сейчас штормует, лишь яростно и безнадежно треплет развешенную парусину, свирепо воет и свистит, путаясь в крепкой паутине снастей.
Пробираться к месту постройки стало еще труднее. Крепыши-матросы едва доводят до берега запруженные до верха лесоматериалами тяжелые морские баркасы. Штормовой ветер отгоняет их к середине бухты, не давая возможности приставать к наскоро сколоченной пристани. Нередки случаи, когда лодки переворачиваются, люди оказываются в воде, принимают неожиданные холодные ванны и, не обсохнув и не переменив одежды, принимаются ловить в волнах уплывающие доски.
Но, несмотря на все препятствия, которые нам ставит природа, работа энергично продвигается вперед. Мы уже закончили железобетонные работы; под двигатель подведено каменное основание, приступили к кладке печей, к которым общими усилиями подтаскиваем штабеля кирпича.
Самойлович и географ Иванов в течение двух дней обследовали мыс Чурляниса.
Вот что рассказал Иванов:
— Для установления скорости движения льда, мы произвели топографическую с’емку кромки ледника, называющегося «Юрий». У краев ледника соорудили из камней гурии — знаки, по которым последующие экспедиции смогут легко ориентироваться в своей научной работе. В одном из гуриев оставили записку, в которой дали указание, какие и кем произведены работы, и где можно получить результаты их. На мысе, на высоте 150 метров над уровнем моря, обнаружили несколько интересных видов пауков, мух и комаров, по внешнему виду весьма схожих с теми, что встречаются у нас на материке. Надо сказать, что это первые насекомые, зарегистрированные человеком на Земле Франца Иосифа. Найдено несколько видов мхов, не встречающихся у нас на крайнем севере, а также до ста видов паразитических грибов. Все это говорит за то, что весна и лето здесь настолько коротки, что не дают здесь возможности вызревать высшим растениям. Вызревают лишь те, что размножаются путем почкования или спор.
Из цветковых растений обнаружили лишь только 25 видов, главным образом, полярных маков, с большими светло-желтыми и бледно-зелеными бутонами, в то время как на Шпицбергене их имеется до 130 экземпляров. Видимо, лето с весьма низкой температурой (в среднем, плюс 0,2°) играет здесь решающую роль. Из древесных пород, впервые на этой широте, найдена полярная береза, находящаяся в более угнетенном состоянии, чем на Новой Земле или Шпицбергене. В долинах ручьев мы обнаружили куски окаменелых растений, относящихся к семейству папоротниковых.
Эта находка приподнимает завесу геологической история Земли Франца Иосифа и его прошлого климата, который был значительно теплее теперешнего и более теплый, нежели сейчас на Кавказе.
13 августа утром продежуривший всю ночь радист Гершевич, заспанным голосом сообщил ошеломляющую новость. Он поймал радиограмму какого-то судна «Стэлла Полярис», из которой явствовало, что оно находится в 60 милях к югу от мыса Флора, т. е. совсем близко от нас.
Эта радиограмма, которая предназначалась чужому адресату в Норвегию, была подписана Гисбертом. В ней сообщалось, что «Стэлла Полярис» встретила тяжелые, непроходимые для себя льды, но что путешественники питают надежду — ледяные поля разойдутся и дадут возможность добраться до «международной гостиницы».
По предположению проф. Визе, в наших водах плавает испанский путешественник Гисберт, зафрахтовавший норвежское судно, ибо такого названия пароход имеется в списках норвежского торгового флота.