Следует обратить внимание также на белозерцев и вологжан. Белоозеро и Вологда еще несколько лет назад были самостоятельными уделами во главе со своими князьями. Теперь ополчение этих уездов идет в поход в составе великокняжеской рати — с удельной обособленностью покончено.[671] При слабом развитии служилого землевладения в этих уездах их ополчение — пехота, посаженная на суда.
Перечень воевод, приводимый в наших источниках, представляет значительный интерес и позволяет сделать некоторые наблюдения.
Списки воевод Уст. летописи и РЗ не совпадают. Наиболее важными являются списки в РЗ, но Уст. знает двух воевод, о которых не говорится в РЗ: это князь Осиф Андреевич Дорогобужский и князь Иван Лыко. В отличие от РЗ, Уст. называет особых воевод у тверичей и у двинян, но не называет имени устюжского наместника Ивана Злобы. Эти расхождения не носят принципиального характера, но представляют известный интерес. Частный источник Уст. мог быть хорошо информирован о некоторых деталях, не отраженных в дошедших до нас РЗ. Особенно интересно сообщение о воеводах «у тверичей». Городовые полки включались в оперативные соединения, и руководителей их РЗ, как правило, не называет. Но устюжанину — участнику похода — их имена могли быть известны; так появилось упоминание о князе Иване Лыко.
Первый воевода Большого полка — князь Данило Васильевич Щеня. Внук князя Юрия Патрикеевича, женатого на одной из великих княжон, князь Данило приходился Ивану III двоюродным племянником. В разрядах впервые упоминается в 1475 г. — в «походе миром» Ивана III на Новгород он назван шестым по счету в числе бояр.[672] О его командных функциях до 1489 г. в наших источниках известий нет. Но надо иметь в виду, что разрядных записей до 1489 г. вообще дошло очень мало. Можно только сказать, что Щеня ни в 1477, ни в 1487 гг. (в походе на Казань) не был полковым воеводой.
В дальнейших походах 90-х гг. он играл выдающуюся роль, взяв Вязьму, а в 1500 г. одержав блестящую победу над литовцами на Ведроше. Последнее упоминание о нем относится к 1515 г.[673]
Второй воевода Большого полка — князь Андрей Семенович Чернятинский, из рода тверских князей, оказавшихся на великокняжеской службе при падении Тверского великого княжения.[674] В разряде он упоминается единственный раз, из чего можно заключить, что он не имел ни большого боевого опыта, ни успешного продвижения по службе. Можно думать, что второй воевода Большого полка был только помощником первого и самостоятельной командной роли не играл. Он не являлся адресатом директив великого князя. Однако включение князя Чернятинского в число полковых воевод может свидетельствовать о наличии в составе Большого полка тверских служилых людей.
Первый воевода Передового полка Григорий Васильевич Поплева Морозов — представитель старого московского боярского рода. В источниках Григорий Поплева известен с 60-х гг.,[675] а первое упоминание о нем в разрядах относится в 1475 г., когда он один в «походе миром» на Новгород был в числе бояр великого князя (назван девятым из одиннадцати).[676] Он, бывший наместником в Новгороде Великом и (позднее) в Вологде, в 1485 г. во время похода на Тверь оставлен в Москве в числе бояр «у великие княгини» (назван на первом месте). Большой военной карьеры он не сделал — после 1489 г. в разрядах не упоминается. По должности первого воеводы Передового полка он был ближайшим заместителем командующего и «писался в грамате к великому князю». Тот факт, что во главе Большого и Передового полков вдут бояре, свидетельствует о значении и масштабах похода.