Особое значение имеет наказ великого князя воеводам, приведенный (в пересказе) в послании Менгли. По существу это директива главного командования (ГК), предусматривающая три возможных варианта развития событий. Отправка войск в Поле предназначалась для помощи Менгли и была вызвана его просьбой. Однако не исключалось, что Ахматовичи пойдут не на Крым, а на Русскую землю. В этом случае предполагались совместные действия с главными силами Менгли в соответствии с союзным договором и с обязательством, принятым на себя самим даном. Предполагалась возможность совместного похода и в «иную сторону» — в какую, для нас не ясно, но скорее всего — в Литву.
Таким образом, большой поход в Поле предусматривал как наступательные, так и оборонительные действия, в зависимости от конкретной обстановки. Но в любом случае предусматривалось тесное сотрудничество с Менгли, причем войска великого князя отнюдь не поступали под команду крымского царя, а должны были только «ссылатися» с ним и «без вести не держатися о всем о том».
Это первый известный нам по источникам поход русских войск вглубь Поля, на многие сотни верст от русских рубежей, и первое военное предприятие, совместное с крымским союзником.
Еще летом 1485 г. на возможный вопрос Менгли, «посылал ли князь великий людей под Орду», против Ахматовичей, которые с Менгли «немирны», гонец Ивана III Шемердей Умачев должен был отвечать: «осподарь наш князь великий… послал под Орду уланов, и князей, и казаков всех, колко их есть в его земле, добра твоего везде смотреть».[713] Речь шла, как видно, о посылке не собственно русских войск, а татар, бывших на службе великого князя. По словам великого князя, «они под Ордою были все лето и делали сколько могли».[714] В марте 1486 г. великий князь обещал своему союзнику: «… какими делы пойдут на тобя те цари [Ахматовичи| и яз брата твоего Нурдовлета отпущу под Орду и уланов, и князей, и казаков всех, что их в моей земли ни есть, а дела твоего везде берегу, как и своего дела».[715]
В марте 1487 г. великий князь сообщает Менгли: «ходиша под Орду наши люди и брата твоего Нурдовлатовы царевы люди, да там под Ордой улусы имали».[716]
В августе 1487 г. великокняжеский гонец Беляк Ардашев на запрос Менгли о Нурдовлате должен был отвечать: «Нурдовлат царь пошел на Орду».[717]
Таким образом, война в Диком Поле против Ахматовичей продолжалась из года в год и велась в соответствии с русско-крымским союзным договором. Но во всех этих случаях речь шла о действиях вассальных татарских отрядов, а не собственно русских великокняжеских войск.
Поход князей Оболенских в этом смысле принципиально отличается от боевых действий предыдущих лет.
О значении похода 1491 г. свидетельствует участие в нем служилых людей Двора великого князя, т. е. отборной части великокняжеского служилого ополчения и служилых людей других русских князей. Тактические и технические возможности русской служилой конницы поднялись, видимо, на новую ступень, обеспечив возможность столь дальнего похода в степь. Такой поход стал возможным только после победы на Угре и гибели Ахмата.
Служилая конница во главе с великокняжескими воеводами идет в дальний поход в тесной связи с татарами — крымским царевичем и казанским вассалом. И это тоже новая черта в организации похода.
Присутствие Сатылгана, близкого родственника Менгли, имело и политическое, и чисто военное значение. Не менее важно и участие казанского вспомогательного отряда — недавно посаженный на казанский стол Мухаммед-Эмин демонстрировал свою верность.
Участие в походе служилых людей из русских княжеств, сохранявших ту или иную степень самостоятельности, свидетельствует о том, что старая военная система, основанная на военном союзе князей, продолжает функционировать. Нарушение принципа этой системы князем Андреем Углицким повлекло за собой взятие его под стражу по обвинению в государственной измене.[718]
На южном направлении складывается принципиально новая стратегическая обстановка — инициатива переходит в руки России и ее союзников, и ведутся наступательные операции против остатков империи Ахмата.
Несмотря на отсутствие непосредственного соприкосновения с противником, летний поход 1491 г. не может игнорироваться в общем контексте русской военной истории. Это первый поход служилого ополчения в глубь Дикого Поля, первый опыт коалиционной войны на южном направлении, первое материальное проявление союза с Крымом.