Именно такая…
Тёплая, яркая и не одинокая.
***
За кулисами настоящий ажиотаж. Стоило Косте закончить петь, как все ломанулись поздравлять его с прекрасным выступлением. Я просто молча стояла рядом с командой, которая просто ждала, когда артист подойдёт.
— Ну что, как? — спросил улыбающийся парень, направляясь к нам бодрым шагом и замечая мои заплаканные глаза. — Эй, Лисёнок, ты чего?
Господи, эта улыбка. От которой переворачивается всё сознание с ног на голову и делает сальто. Дьявольская улыбка. Которая наверняка меня погубит!
Я без слов бросаюсь к нему на шею, больше не в силах контролировать свои порывы эмоций, и пара слезинок всё же скатываются на его пиджак.
Эта песня слишком близка мне. И он это понимает. Понимает, что мы похожи, как никто другой. Понимает, что с каждым днём мы становимся всё ближе. С каждой секундой всё сильнее хочется прижаться к нему и сказать: «Ты не один! Я с тобой! Я всегда буду с тобой!».
Парень сначала растерялся, после аккуратно обнял за талию и прижал к себе, зарываясь в распущенные волосы, что бывает с моей причёской очень не часто.
— Её в конце прорвало, — шепнула Ксюша. Парень кивнул и прижал меня ещё сильнее к себе, начиная немного кружить из одной стороны в другую.
— Всё хорошо, солнышко, успокойся! — шепнул Мэл на ухо, чтобы никто не слышал. Так, стоп. Мозг, приём!
Я шмыгнула носом и отлипла от парня, даже не глядя ему в глаза. Алиса, нет. Ты этого не сделаешь! Не поднимай глаз, не поднимай глаз, не поднимай глаз! Ну нет.
Я не знаю как, но я посмотрела на него. И знаете что я там увидела? Зрачки, размером с космос! Хотя, о чём это я? У меня ещё больше. И то, у него это после сцены, а у меня — после него…
— Пойдёмте, воздухом подышим! — предложил Лука и потянул меня за собой. Что сегодня за день такой? Все меня тащут за собой!
— Я бы сейчас закурил, — послышалось тихое Мэла за спиной.
— Я те закурю! — крикнула я так, чтобы он точно услышал. А то глухая тетеря по жизни!
— Да после такого эмоционального взрыва не только закуришь, — ответила Ксюша. Ну да, Ксюнь, а тебе лишь бы свой пятак сюда сунуть!
Меня и так трясёт, а тут ещё и шуточки пошлые.
========== 46. Ты допрыгаешься! ==========
— Торт? Вы серьёзно? — громко спросила я у Луки, Даши и Тёмы, пока мы сидели в каком-то небольшом кабинетике с пианино у стены.
Лука всё пытался подобрать Under the ladder, но у него это слабо выходило, потому пришлось показывать.
— Ага, он пошёл его вручать. Потом ему нужно ответить на вопросы, — сказал Тёма с улыбкой. Ну конечно, мы так все ржали только что. Пока мне не сказали за эту сраную Марув. Она меня и так бесит. А тут чисто «габела!»
— А почему именно Марув? — внутри меня затрясло. Я не знаю как это работает, но злость появилась сама собой. Он ей уже тортики носит!
— Она ему нравится. — мои глаза непроизвольно округлились и Тёма одумался и с обеспокоенный взглядом исправился. — Как претендент на Евровидение в Тель-Авиве.
— Ты давай поаккуратней, а то она и разорвать может! — рассмеялась Даша, за что и получила дозу убийственного взгляда и быстро опустила хихикающий взгляд в пол.
Я не знаю что со мной творится. Не знаю что это. Ревность? Да ну нет. Собственничество? Так он и не мой. Просто, когда тебя бесит эта особа, а он ей тортики дарит. Не, ну, молодец! Эти тоже хороши! Палят и палят. Хотя, нет, Алиса! Хватит палиться! И вообще: чего ты так открыто реагируешь? Тебе насрать!
На телефон пришла смс-ка от Ксюши: «Иди бухать!». Да уж. Подруга в своём репертуаре.
— Так, народ, камон бухать! — я встала со своего места, разминая шею.
— Лис, ты так классно играешь! — подметил Лука, когда мы выходили.
— Ну, да, музыкалка всё-таки, как никак, — улыбнулась я, оборачиваясь на команду.
Ну класс, Лис, молодец, что обернулась!
В меня на сумасшедшей скорости врезалась что-то высокое, но, в принципе, неплохо пахнущее, потому можно понять, что баба.
— Смотри куда летишь! — я повернула голову в прежнее положение и уже полностью прочувствовала всю боль: боль в груди, ибо она мне зарядила рукой прямо по сиськам, и боль отвращения: Марув.
— Слышишь, не пробовала смотреть куда сама прёшь? — Господи, почему я такая конечная. Злость на неё брала верх без причины, потому Алиса же не может не поспорить! Надо же отстоять свою честь! Даже если ты конечное создание и первая нарываешься.
— Так, девочка, угомонись, а! — нагрубела девушка и толчком меня отправила на встречу со стеной.
— Ты вообще нормальная? — крикнула я от осознания того, что сильно ударилась головой. На мой крик из её гримёрки показалась голова Мэла.
— Слышишь, ребёнок! Учись разговаривать с людьми по-человечески! — Аня резко развернулась и рявкнула это, глядя мне прямо в глаза. Даже обеспокоенный Мэл, подскочивший ко мне, не поменял её лица. Ну, хорошо, хоть не притворяется.
— Ань, что случилось? — испуганно спросил темноволосый, подхватывая меня за излюбленное место — талию.
Голова гудела, а мозг не понимал что происходит. Где команда вообще?
— Уйми свою малышку, а то её ревность погубит, — усмехнулась певица и, развернувшись, ушла в конец коридора.
Еба она психолог. Блять. Я в шоке! Как она так это всё поняла? А, ну да, я же дура. Нужно будет перед ней извиниться!
— Сильно ударилась? — на вопрос я ответила отрицательным маханием головой и опять повисла у артиста на шее. Меня не столько сильно толкнул Аня, сколько подвела нога и меня это занесло в сторону. — Пошли!
Ну да, молодец. Мало того, что ударилась головой, так я ещё и ногу подвернула, потому идти для меня слишком трудная задача.
Видя, что я не могу нормально идти, Костя, не говоря ни слова, подхватил меня на руки, от чего я взвизгнула и потребовала поставить меня на место, но мою просьбу пропустили мимо ушей и мы пошли в небольшой зал, где собралась вся «элита» — участники, судьи и мой собственный Бог юмора — Сергей Батькович Притула! Он сейчас тоже шутейки загонять будет?
— О, Мэл, ты сказал, что команду позовёшь, а принёс невесту, — рассмеялся Притула, сжимая бокал шампанского в руке.
— Так, шутки в сторону, у неё нога подвёрнута и головой ударилась. Дайте что-то тяжёлое и холодное! — меня высадили на диванчик и парень присел передо мной на корточки, принимая два ведёрка со льдом, передавая оба мне. — Ногу дай!
Я протянула правую ногу, с которой мигом сняли сапог и приложили холодное ведро, от чего я сдалась и охнула.
Ведро я приложила к голове, пока Мэл возился с моей ногой.
Как ниоткуда выросли Ксюша и команда, наблюдая за этим явлением с затаившимся дыханием.
— Легче? — с каким-то трепетом в глазах спросил Мэл, гладя меня по икре больной ноги, второй рукой придерживая холод на ушибленном месте.
Я сдавлено угукнула и смущённо опустила взгляд на ногу, потом снова уставившись на Мэла. Ну ёб твою мать…
— Ну шо, давайте за любовь! — хохотнул Притула и послышался звон бокалов. Мы с Костей одновременно улыбнулись и отвели взгляды кто куда: он на ногу, я на Ксюху, которая почему-то стояла задумчивей задумчивого.
— Ксюх, ты чего? — спросила я подругу, кукожась от боли, когда «начальство» попробовало пошевелить моей ногой.
— Да так, задумалась, — девушка смотрела на носки своих ботинок и время от времени вздыхала.
— Та говори уже! — опа, а это что, сам Андрей Михайлович голос подал?
— Та все на каблуках, а я как лох, — будто невзначай сказала она, от чего по комнате пошёл раскатистый смех, будто волна. Не тот, который раздражает. Наоборот. Тепло становится. Даже не смотря на вечную мерзлоту в районе голеностопа.
— Не переживай, ребёнок, я тоже не на каблуках сегодня, — хохотнул Данилко и опрокинул бокал игристого. Затем он подошёл к дивану, где мучилась я, и присел рядом, устроившись полубоком и опершись на спинку диванчика, при этом очень лукаво поглядывая на меня, от чего Костя заметно напрягся. — Итак, рассказывай: как ты до этого докатилась?