После этого разговора Солдат серьезно призадумался. Он тоже считал, что оказался в этом мире не случайно. Быть может, ему предстоит найти здесь кого-то и освободить его? Может, своего короля? Или кого-то близкого: брата, сестру или даже жену? Не дай бог! Что станется с Лайаной, если внезапно появится другая жена? Да еще эти сны: невеста в перепачканном кровью свадебном венке и белом платье… Нет, определенно не невеста. Будь это возлюбленная, он не смог бы снова так сильно увлечься. Его сердце не позволило бы этого. Невеста отпадает. Может, какой-то старинный друг? Очень дорогой, который взывает к нему сквозь пространство и время?
— А почему ты думаешь, что там заперт не тиран? Деспот, лишенный свободы вполне заслуженно? Или взбунтовавшийся маг из прошлых веков?.. Бог ты мой! — Солдата потрясла внезапная мысль. — А если это ОммуллуммО? Может, там заперт отец мальчика?
— Думаешь, такой сильный маг позволит так просто запереть себя в подземелье?
Солдат призадумался.
— Верно. Если только его каким-то образом не лишили сил. Хотя бы на короткое время, чтобы затащить в камеру…
— Тогда лучше оставить его там и не трогать.
Солдат разочарованно покачал головой.
— И все-таки тот, кто заперт в подземной тюрьме, нуждается в моей помощи…
— Тебе, дружище, придется выбрать из двух зол меньшее. Я не могу подсказать, как поступить. Ты должен сам принять решение.
Солдат знал, что он будет долго обо всем размышлять, пока не решит, что же ему делать. С Лайаной такие вещи он обсуждать не хотел. Любой разговор о его предыдущем существовании она воспринимала как угрозу их счастью. И все же Солдат чувствовал, что, даже если бы его прежний мир открылся бы для него снова, он все равно предпочел бы остаться с Лайаной. Неужели любовь так хрупка? Неужели ее можно выбросить, как старый ботинок, просто оттого, что где-то в другом месте жить лучше?.. Определенно, зов прежнего мира, который он знал по своим глубинным воспоминаниям и который оставил в его душе глубокие раны, не мог пересилить любви к Лайане. Гутрум несовершенен, далеко не совершенен. Да и есть ли где-нибудь совершенство? Совершенства не существует. Если бы оно существовало, отпадала бы потребность в религии, в добре и зле, да и потребность в самой жизни.
— У тебя много врагов, муж мой, — сказала Лайана, когда он вернулся в палаты. — Ты мог сгореть заживо. Думаю, на время тебе стоит уехать из Зэмерканда и переждать где-нибудь тяжелые времена. А там на трон взойдет новый Король магов, и все наладится.
— А как же ты?
— Меня никто еще не пытался убить. Зато тебя хотят уничтожить.
— Может, это просто очередная попытка Каффа убрать меня с дороги?
Лайана покачала головой?
— Нет, вряд ли. Он знает, что я его убью, если он тебя хоть пальцем тронет. В самом начале, в первые дни нашего брака, у него, может, и был повод тешить себя иллюзиями. Но только не сейчас. Более того, я не думаю, что к покушению причастен Гумбольд. Уж слишком изощренный план, похитрее кольчуги, из-за которой я чуть было не лишилась тебя.
Солдат поразмыслил и в итоге согласился с женой.
— Я буду сильно скучать по тебе, — сказал он, заключая ее в объятия. — Мы и так постоянно в разлуке.
— Ничего. Как только в королевстве вновь воцарятся мир и покой и злу места не останется, мы будем неразлучны.
Солдат вспомнил об ИксонноскИ.
— Мальчику нужна защита. Я бы наведался в его убежище. ИксонноскИ потребуется крепкая охрана для сопровождения в горы Священной Семерки.
— Мне тревожно, муж мой. Королева не доверит тебе задания, которое ты однажды провалил.
— Я не нуждаюсь в поручении королевы. Обойдусь своими силами.
Солдат покинул Лайану и направился к королеве, чтобы проинформировать ее обо всем, что происходило на похоронах чародея. Даже канцлер Гумбольд задержался во дворце, желая послушать его рассказ. Там же собрались и придворные: Фринстин — Хранитель башен, Малдрейк — Лорд замков, Леди-хранительница канализации, Хранитель дымовых труб, и много еще кто. Одним словом, все, кто способен был самостоятельно передвигаться и выдержать долгий рассказ, собрались послушать Солдата.
Аудитория жадно внимала повествованию. Солдат умел зачаровать слушателей и знал, как преподнести историю в лучшем свете. Капитан Кафф, который в то время был на службе, не мог присутствовать лично и очень жалел об этом. Слушатели замирали, вздрагивали, охали и ахали, перешептывались, приглушенными голосами обменивались мнениями. Когда Солдат закончил, королева поблагодарила его за добрую службу.
Королевский писарь аккуратно излагал повествование Солдата на пергаменте, писал с остервенением, порой бросая на Солдата гневные взгляды, когда тот говорил слишком быстро, а временами сам так увлекался историей, что и вовсе забывал водить пером по бумаге и впоследствии вынужден был нагонять. Сейчас фиксировался отчет на все времена. Позже, когда монахи перепишут документ красивым почерком — а не такими каракулями, что в спешке царапал на бумаге королевский писарь — с выделенными заглавными буквами, цветными гравюрами, выполненными серебром и золотом, — слова Солдата будут увековечены навсегда. Поля книги украсят рисунками демонов, монстров, фей, гигантов и мифических бестий. Всего будет три тома: один для королевы, второй для большой библиотеки, а третий спрячут под замком в потайном месте, надежно защищенном от пожаров, на тот случай, если на город нападут варвары и сровняют его с землей.
Закончив повествование, Солдат покинул королевский дворец и направился в Красные Шатры навестить сослуживцев и подчиненных.
И вновь послушать его рассказ собрались не только Велион и воины Шатра Орла, но и половина карфаганской армии.
— Вот это да, — сказала Велион, когда они направлялись на пир, огибая огромные рыжие шатры некоторое время спустя. — Ты замечательный рассказчик.
Солдат смутился.
— Ну не знаю…
— Да, да, не скромничай. Я заметила за тобой такой дар, когда ты перед боем говорил с солдатами. Ты вдохновляешь их, придаешь им уверенности в своих силах. Вот за это я тебя очень уважаю.
Не слишком-то трудно произвести впечатление выдающегося оратора среди людей, которые отдают предпочтение физической стороне жизни и бегут от учебы как от чумы.
— Это дар от природы, а вовсе не моя заслуга.
— И все-таки… Ну, вот мы и на месте.
Тысячи воинов уместились за длинными, грубо сработанными столами и рядами лавок по обе стороны. Они стали колотить по крышкам столов рукоятями ножей, когда появились Велион и Солдат, и воздух наполнился громким «Зззззззззззззззз». Так воины чествовали своего нынешнего героя, Солдата. Он ответил на шум широкой белозубой улыбкой и возвел руки к небу, что вызвало восторженный рев присутствующих. Затем уселся во главе стола своего шатра.
Его воины важничали, точно петушки среди стайки незадачливых курочек. Это их капитан присутствовал на похоронах самого могущественного создания в мире. И Орлов переполняла невероятная гордость.
— Что тут у вас поесть? — спросил Солдат, оглядывая пищу на столах. — Я внезапно почувствовал, что умираю от голода.
— Для начала наши традиционные овсяные лепешки, — молвила вполголоса Велион, — вымоченные в жиру и поджаренные с одной стороны.
Внезапно Солдат почувствовал, что не так уж и голоден.
— Очень мило, — сказал он без особого энтузиазма. — А мяса нет?
— Чуть-чуть, — улыбнулась Велион, которая прекрасно знала, что ее капитан недолюбливает жареные овсяные лепешки, — но его подадут гораздо позже, когда набьем животы. Тогда съешь его не слишком много. Мясо вредно для здоровья. Забивает кишки. А вот овсяные лепешки — совсем другое дело. Гляди, из них так и сочится маслянистый жир, такой полезный. Только съешь — и сразу силы набрался.
Солдат и хотел бы проникнуться этим чувством, но ничего не выходило.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Не один час провел Солдат в размышлениях. Ему не давал покоя разговор с Вороном. Что же за узник томится в круглом подземелье? А если там заперт человек из прежнего мира Солдата? А если человек этот обладает настолько сильным разумом, что сумел дотянуться до другой земли и перетащить оттуда Солдата, чтобы тот освободил его? Быть может, потеря памяти — естественный результат перехода из одного мира в другой? И, выполнив свою задачу, Солдат вернется туда, откуда пришел? Быть может, воспоминания обрушатся на него неудержимым потоком?