Солдат тешил себя мыслью, что как-нибудь выкрутится благодаря изворотливому уму и смекалке. Впрочем, Голгата тоже глупцом не назовешь. Солдат слышал историю о том, как младший брат Каффа сумел помешать карфаганцам сжечь библиотеку, когда мародеры грабили только что побежденный город. Говаривали, он вывез сонмища книг. При этом Голгат обращался с украденным с большим трепетом и перечитал все до единой книжки еще до того, как путешествие подошло к концу. Он называл себя поэтом (впрочем, так поступали все придворные, хотя большинство из них не могли сочинить и двустишия, не заглянув в словарь рифмоплета), ученым-астрофилософом, интересовался возведением мостов и был лучшим среди себе подобных предсказателем исхода боевых баталий.
Если между этими двумя воинами вдруг состоится стычка, посмотреть на дуэль соберутся боги, люди и звери.
Солдат также обнаружил по мере продвижения в глубь леса, что его спутник воспитан гораздо лучше своего брата.
— Ты выехал из Зэмерканда позже меня, — начал Солдат. — Расскажи, что там с королевой.
— Она вне себя от ярости. Окажись ты под рукой в тот момент, точно лишился бы головы. Так что правильно сделал, что сбежал.
— Я не сбежал. Я отправился на поиски ИксонноскИ.
— Тебе виднее. Так или иначе, ОммуллуммО уже наслал чуму на город, который так долго был его тюрьмой. По Зэмерканду ползет зеленый гриб. Он гноит дерево и выгрызает камень. Распространяется с чрезвычайной быстротой, буквально проползает сквозь дома, течет по улицам, разлагая все на своем пути. Насекомые, мыши и прочие вредители расплодились невероятно. Подозреваю, что следом придет мор, как обычно.
— Ты видал такое прежде?
— Я уже бывал свидетелем неудовольствия чародея. ХуллуХ не всегда благоволил к Зэмерканду. Учти, ОммуллуммО не преминет выслать нам вдогонку своих подручных, да несметными полчищами. Нужно торопиться.
— Сам знаю.
Наконец путники дошли до поляны, где обустроились Утеллена с мальчиком. ИксонноскИ присутствие незнакомца, по всей видимости, не обеспокоило; юный маг умел интуитивно отличать друга от врага.
— Приветствую, Солдат и Голгат, — сказал мальчик. — Мать даст вам пищи.
ИксонноскИ уже было известно о том, что отец отобрал принадлежащий ему по праву трон.
— К горам Священной Семерки ведут отпечатки его ног. Я это вижу и с моими малыми способностями.
— Тебе еще долго готовиться? — спросил Солдат.
— По меньшей мере год.
— Год?! У меня создалось впечатление, что ты вот-вот займешь место своего дяди и станешь Королем магов.
Мальчик улыбнулся:
— Сейчас мне нужно каким-то образом оставаться в живых до тех пор, пока я не стану достаточно ловок, чтобы одолеть отца. Тогда мне понадобишься и ты, Солдат. Я хочу, чтобы ты возглавил мою армию.
Теперь Солдат осознал, что это будет не простой поединок между двумя чародеями, а настоящая война. Война, которая разделит мир пополам.
— Неужели необходимо вовлекать в свою борьбу людей?
— По случайному совпадению Священная Семерка расположена рядом с Гутрумом, — объяснил ИксонноскИ. — Король магов правит повсюду, на всех ближних, дальних и срединных землях. Ты думаешь, что пришел из другого мира? Может, и так, но переходить можно только из миров, находящихся в непосредственной близости друг от друга. Все, что происходит здесь, обязательно отзовется на твоей земле, Солдат. Если этим миром следующие несколько столетий будет править зло, ход истории в твоем родном мире исказится. Не исключено, что ты — связующее звено между двумя мирами, человек, посланный из одного места в другое для того, чтобы спасти оба.
Солдату от такой мысли стало не по себе. На него неожиданно взвалили такую серьезную ответственность, такую непосильную задачу. Спаситель мира? Может, двух или более миров? Нет уж. Он самый обычный человек с ограниченными способностями, человек, у которого столько же недостатков, проблем и желаний, как и у любого другого. Ну почему он должен нести такую тяжкую ношу? Ведь на свете наверняка есть более способные и достойные.
Голгат смотрел на него с суеверным ужасом и трепетом.
— Я не хочу браться за это дело. Вы не того выбрали, — сказал Солдат.
ИксонноскИ отмел все возражения:
— Здесь не может быть того или не того. Это просто ты.
— Но… но если меня послали сюда с какой-то целью неведомые силы, они наверняка позаботились бы о том, чтобы все прошло гладко. А на самом деле меня сразу же едва не казнили, причем Утеллена и пальцем не пошевелила ради моего спасения. Ты сам ничего не предпринял. Я уверен, что, если бы все было предопределено, я бы женился на Утеллене и смог бы постоянно держать тебя под присмотром, пока ты рос, охранять тебя, быть для тебя наставником. Вместо этого я женился на умалишенной принцессе — женщине, у которой демоны отобрали рассудок. Я не спаситель, порой меня переполняет необузданная ярость.
ИксонноскИ кивнул:
— Конечно, у тебя есть недостатки, как и у всех. А в особенности один, который заложен в человеческой природе и потому неистребим: способность любить. Думаю, ты влюбился бы в принцессу Лайану, будь она хоть простой пастушкой. Уж к такому типу людей ты принадлежишь. Слушаешь веления своего сердца. Если бы такой человек, как ты, повиновался голове, он захотел бы стать повелителем мира.
Когда Солдат остался один и молча сидел на берегу ржавого лесного озерца, его навестил Ворон.
— Эгей, старина! Что невесел? Да, знаю, мир распадается на части, все вокруг загнивает, на куски разваливается. И что с того? Разве стоит грустить? Взбодрись! Знаешь, когда полетаешь по странам, такого насмотришься!.. И хуже бывает.
— Только не для меня, не для меня, — пробормотал Солдат.
— Да, заварил ты кашу. Выпустил великого творителя всех зол на свет божий. Навел чуму и мор на земли. Стал виной тысяч, а то и миллионов смертей. У нас и впрямь проблемы! — воскликнул Ворон.
— Очень прошу, оставь меня в покое, — сказал Солдат.
— Вот она, твоя благодарность. Я прилетаю, пытаюсь его взбодрить, а он попросту отсылает меня обратно! Замечательно! Да, кстати, твоя жена умерла.
— Что? — Солдат вскочил на ноги. — Дорогая моя жена? Мертва?
— Ну, вообще-то не совсем, — заклокотал Ворон. — Смотри, вот ты уже и не так расстроен. Думал, принцесса умерла? Могу тебя заверить, что она жива, хотя и нельзя сказать, что в добром здравии. Неужели ты не вздохнешь теперь с облегчением? Все познается в сравнении, верно?
Солдат стоял в тихом сумеречном лесу и, прищурив глаза, смотрел на Ворона.
— Ну, ты у меня дождешься. Клянусь, дождешься!
— Ладно, некогда мне здесь с тобой болтать. Нужно еще с птицами встретиться, делишки кое-какие провернуть. В следующий раз, когда прилечу, будь поприветливей, нам надо серьезные вещи обсудить. А теперь пока. Многие хотят с тебя шкуру содрать. ОммуллуммО нашлет на тебя демонов, нечисть всякую. Будь наготове. Или беги отсюда. Это, пожалуй, самое верное. Ну а я полетел.
Ворон расправил крылья и скрылся в тени деревьев, а Солдат вновь остался в одиночестве.
Он, конечно, злился на птицу, но не мог не признать, что пернатый чертенок во многом прав. Выбор невелик: либо оставаться, либо бежать. Второе кажется самым разумным. Одно дело — сражаться в честном бою, где враг стоит к тебе лицом и ожидать подвоха неоткуда. А другое дело — вести скрытую войну, притом долгую. ОммуллуммО решил покончить с ИксонноскИ, а это проще всего сделать руками подосланного убийцы.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Солдат привел своих подопечных в болотистую низину в Непознанных землях. Как преследуемый лисой заяц по наитию выбирает открытые места, так и Солдат чувствовал, что ему лучше держаться открытой местности с хорошим обзором во все стороны. Путники разбили лагерь, соорудили из высокого камыша шалаши — собирали камыш в снопы, перехватывали сверху бечевками и вырезали внутренние стебли; получался пустой конус. По болотам расставляли ловушки и капканы на кроликов, удили рыбу в небольших прудиках. Тем и кормились. Порой кому-то удавалось принести утку, в другой раз — цаплю, а однажды попался лебедь.