Выбрать главу

Начался процесс признания внешним миром прибалтийских республик. Первыми их независимость признала Исландия. О признании и намерении установить дипломатические отношения с ними заявили Дания, Норвегия, Венгрия. Власти Германии намерены рассмотреть вопрос о признании независимости прибалтийских республик, который будет рассматриваться на заседании правительства в среду. Бельгийский МИД высказался в пользу установления дипломатических отношений с Латвией, Эстонией и Литвой.

Сообщение ТАСС

Интерлюдия

Всю свою жизнь он посвятил армии. Ему очень нравилась фраза из фильма «Офицеры», которую произносил один из героев картины: «Есть такая профессия – родину защищать». В семнадцать лет он поступил в военно-морское училище и уже в сорок втором, в возрасте девятнадцати лет, стал командиром взвода мотопехоты, окончив училище и получив первое офицерское звание. По трагической статистике Великой Отечественной войны, из ста командиров взводов до победы доживали только трое. Это была самая опасная должность на войне, когда непосредственно поднимаешь своих бойцов в атаку и бежишь впереди них. Победу Сергей Федорович Ахромеев встретил уже командиром батальона. Ему было только двадцать два года. В двадцать девять он окончит Военную академию бронетанковых войск, а в сорок четыре – уже Военную академию Генерального штаба. В течение двух лет он успеет прослужить на Дальнем Востоке, в должности начальника штаба Дальневосточного военного округа, а в семьдесят четвертом году будет назначен заместителем начальника Генерального штаба. Ему будет уже пятьдесят два года. Через пять лет он станет первым заместителем, а еще через пять – начальником Генерального штаба и первым заместителем министра обороны СССР.

В последние годы он будет официально занимать должность военного советника Президента СССР и, не скрывая, конфликтовать с руководством МИДа, которое, по мнению Ахромеева, часто не учитывает существующих военных реалий в противостоянии с западными странами. Ахромеев будет настаивать, чтобы при объединении Германии войска НАТО не переходили бывшую границу ГДР, и американцы будут готовы пойти на эти уступки. Но Горбачев и Шеварднадзе согласились подписать все документы об объединении Германии, не оговорив подобных условий. Более того, они согласились на пятилетний срок вывода войск из бывшей Восточной Германии. Ахромеев протестовал, не скрывая своего негативного отношения к подобному продвижению войск НАТО к границам СССР. Он понимал, что после распада Восточного блока стран Варшавского договора ничего не мешает НАТО принять в свой альянс антисоветски настроенную Польшу и разместить свои войска уже у самых границ СССР. Тем более что в Польше не особенно скрывали своих антимосковских настроений. Но Горбачев и Шеварднадзе все время говорили о «новом мышлении» и возможном сотрудничестве с Западом.

Ахромеев провел всю свою сознательную жизнь в армии и привык беспрекословно выполнять приказы руководителей. Все последние годы он пытался убедить самого себя, что руководство страны ведет правильную политику, что распад Восточного блока, сдача союзников, капитулянтская позиция на переговорах с немцами и американцами – всего лишь издержки новой политики советского руководства. Но после отставки Шеварднадзе и появления целого ряда материалов о его воинствующей некомпетентности стало понятно, что ошибся и он сам.

Ахромеев знал, как не любит Язов отстаивать позиции военных в разговорах с высшим руководством страны. После снятия маршала Соколова, когда приземлившийся на Красной площади Руст вызвал смену власти в Министерстве обороны, Язов всегда помнил об этом и старался не допускать подобных промахов. Не говоря уже о том, что именно армию подставляли в Тбилиси, Баку, Вильнюсе. Язова спасало только беспрекословное выполнение приказов Верховного главнокомандующего и полное отсутствие каких бы то ни было комментариев. Даже когда политики и журналисты, захлебываясь от возмущения, критиковали действия вооруженных сил, Язов молчал. Этот старый служака не сделал самостоятельно ни одного шага на посту министра обороны, предпочитая согласовывать свои действия с президентом страны. И единственный раз, когда он «сорвался», были как раз события августа девяносто первого года. Под влиянием своих заместителей – Моисеева, Варенникова и Ачалова, которые требовали более решительных действий, – он позволил остальным членам ГКЧП уговорить себя. К тому же там были все знакомые лица, все руководство Советского Союза, за исключением Горбачева.

полную версию книги