Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов.
Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.1.С.183
Я вернулся домой. Мне было не совсем понятно, что делать дальше. Вернее, в голове у меня даже ветер не свистел. Там был полнейший вакуум. Побродив по квартире и изрядно помучившись, я лег спать. Утро не принесло облегчений. Умных мыслей в голове тоже не прибавилось. Ладно, будем импровизировать. Придется рисковать. А что делать? Придется! Я достал эту злосчастную «Нокию» из ридикюля и вставил симку. Хозяин телефона точно не был арабом. Все имена в «Контактах» были русскими. Немного поколебавшись, я выбрал номер с именем «Саня» и нажал на «вызов». Через пару гудков мне ответил густой мужской баритон:
– Вовка, ты что ли?
Меня зовут Владимиром, поэтому я протянул в ответ:
– Да-а-а.
– Уродец! Ты где пропадал три года? Тебя уже похоронили все…
Я отключил телефон, чтобы осмыслить сказанное. Но не успел. В прихожей запиликал мелодию «Кукарачи» дверной звонок. На пороге стоял Файер, или если коротко – Фай:
– Привет, босс! Не ждал?
– Как не ждал? Только этим и живу. Даже картину нарисовал «Ждун убивает работника «Почты» за медлительность». Откуда ты на мою голову?
– Случайно. Ищем девушку. Девушку Артема. Ты его не знаешь. Он в соседний подъезд к ее подруге пошел, а я к тебе.
– Просто так приперся?
– Нет, босс, не просто так. Ты же сам меня звал.
– Зачем?
– Как? Ты обещал отдать старые платы.
Ага! Сейчас, все брошу и побегу кладовку перерывать.
– Слушай, Фай, не до того мне.
Мимика Фая выражала крайнюю степень разочарования.
– Впрочем, черт с тобой.
И я повел его на склад «ненужного барахла», где вытащил из груды компьютерного железа пакет с деньгами и указал гостю на поле деятельности:
– Действуй – злодействуй!
Парень аж присвистнул от вида такого богатства:
– Откуда все это?
– Комплекс сквалыжничества – возрастная категория. Знаешь, что это такое?
– Не-а.
– Это когда даже одноразовую зажигалку выкинуть жалко. Огня не дает, но такая красивая!
Он только натужно улыбнулся в ответ:
– Вылечим.
– Жена обрадуется. Давно покушалась выкинуть. А мне все жалко. Там ведь только рабочие платы. Просто устаревшие. Тебе они зачем?
– Ай! Сдам на золото, платину и редкоземельные металлы.
– Врешь!
– Точно! Не вру. Аж во рту пересохло от такого богатства. Минералка есть?
– Пиво.
И мы направились на кухню.
По пути Фай тормознул, уставившись на гирю, стоявшую у входной двери. Я в это время унес пакет с деньгами в спальню. Вернувшись, наткнулся на парня, зависшего возле гири. Он спросил:
– Ты что, тягаешь ее?
– Еще как. Одной левой пятьдесят раз жму.
– Ага. Так я и поверил, – он присел возле гири, и присвистнул: – Шестьдесят четыре килограмма!
– Вы с какой целью интересуетесь? Хотите весь металлолом из моей квартиры на базу вынести?
– Два года назад, когда я первый раз здесь появился, гиря стояла на этом же месте. Пылищи на ней – мама не горюй! Она явно и до меня здесь стояла нетронутой.
Тоже мне – Пинкертон! Естественно, стояла! Она здесь стоит со дня нашего переезда на эту квартиру. То есть: уже почти четырнадцать лет. Варя принципиально с нее пыль не стирает. И я не подхожу к ней. Тоже из принципа. Гиря – это символ неистребимого упрямства и самолюбия в наших с Варей отношениях. Пример самого длительного противоборства двух баранов на узком мостике семейной жизни. Жена требует, чтобы я эту гирю выкинул. Она, якобы, мешает ей жить! Но и я не подкаблучник какой-нибудь! Мужик сказал, что она ему нужна – значит нужна! Первый год мы жили с неработающим лифтом. Кто вселялся в новый дом, знает почему. Чтобы новоселы своим дурацким скарбом и мебелью не поцарапали его стены. Я эту гирю самолично на одиннадцатый этаж по лестнице припер. Поэтому временно и охладел к выжимному спорту. Но, возможно, что года через два, скорей всего, может быть, если что – я начал бы ее тягать, для укрепления пошатнувшегося здоровья. Поэтому до поры до времени гиря спакойненько стояла в спальне и ждала, когда я вспомню о ней. Но супругу она невероятно нервировала. Может потому, то она стояла посреди комнаты? А где ей еще стоять? Не в углу же? В углу я о ней вообще бы никогда не вспомнил. Варя гундела первые два года: «Убери гирю, убери гирю». В конце концов, назло мне, она сама ее перекатила из спальни к входной двери. Тогда моя «скво» была еще молодой и здоровой. Гири катала легко. И с тех пор жена к ней принципиально не подходит. Но раз Варя уперлась на своем, то и я к гире не подхожу. И надрываться не собираюсь, таща эту гадость на свалку. Позвоночник у меня не резиновый! Да и спина в последние годы болит. А почему? Потому что мне не дали тренировать ее с помощью моей любимой гири! Угробили мое здоровье, на корню отбили тягу к совершенству.