- Почему ты вообще не остался в этом своём приюте? - спросил я его, только ради того, чтобы отвлечь как его, так и себя от лишних мыслей.
- А что мне было там делать? - бодро ответил Шалфей. - Я же говорил, работы для нас уже давно не было, так какой смысл сидеть там?
- Ну, все лучше, чем прожить всю жизнь вором, разве нет? - спросил я. Он лишь пожал плечами. - Я к тому, что ты мог бы и сам передавать опыт охотников новичкам. Стал бы чьим-то ментором. Я не думаю, что вы там прямо голодали, ведь так?
- По-разному бывало, - подумав, ответил охотник. - Когда я только попал туда, мне доставалось лишь немного хлеба, и то не каждый день. Потом стало как-то попроще, к тому же, когда ты чему-то, да научился, своровать что-нибудь с кухни - обыденное дело. Иногда мне кажется, - рассмеялся он, - что так плохо нас кормили только для того, чтобы мы оттачивали навыки и воровали.
- Звучит трезво, - усмехнулся я. - А как люди попадали к вам? Ведь нельзя было просто прийти к воротам замка и просто попросить стать охотником?
- Ну почему нельзя, - удивлённо ответил Шалфей. - Если у тебя хватило мозгов и сил добраться до приюта, то честь тебе и хвала. Не забывай, после того, как церковники принялись делать нашу работу, нас они хорошо оттеснили под тень, а затем ещё, хоть негласно, решили и вообще искоренить. Задача, конечно, крайне трудная, мы-то простые люди, хоть и с очень хорошими навыками, - хмыкнул он. - Но вот как-то расспрашивать про охотников люди расхотели, а со временем наша профессия стала отголоском легенд и сказок. Хотя и по сей день тренируют охотников.
- И не собираются прекращать? - он пожал плечами.
- Приют в Королевстве был на грани закрытия ещё до моего появления там, а вот на других землях они процветают, - улыбнулся он. - Проблема Королевства в том, что твари все ещё живут. И плодятся. Церковь прогнала их куда-то далеко, отпугивают чем-то, и потому риск наплыва тварей растет с каждым днём. Охотник убивает урода, его потомство, тем самым постепенно сокращает популяцию определенного вида. Несколько охотников уже могут обеспечивать безопасность даже городов.
- Я думал, что охотник сражается только за деньги, - хмыкнул я.
- Только за деньги, - подтвердил мои слова Шалфей, - но ровно до тех пор, пока угроза нападения тварей не становится слишком уж очевидной и опасной. Тогда они просто делают свою работу, чтобы спасти свой собственный дом.
- Значит, вы умеете работать сообща? - мой собеседник кивнул головой. - Из сказок я понял, что все вы сражаетесь только на себя и свой кошелёк. И что между охотниками иногда возникали склоки, порой кончающиеся кровопролитием. Неужели это ложь?
- Скорее, додумки от конкретных фактов, - подумав, ответил Шалфей. - Скажем так. Представь, что ты убил кого-то, кто был целью головореза. Скажет ли он тебе за это спасибо? - я покачал головой. - Тут ситуация примерно такая же. Золото всегда было важнее всего в нашем деле, ведь, прежде всего, это работа. Но чтобы до крови доходило дело? Между выходцами из одного приюта такого рода разногласия практически не встречаются. Споры решаются культурно, не без помощи старших и менторов, если разрешить конфликт самостоятельно охотники не в силах. Хотя, как я знаю, никто просто не покушается на цель брата по оружию, если только заказ на убийство не был обнародован. В таком случае, прав тот, кто первый убил тварь. Тут много нюансов, на самом деле, и ещё больше исключений. К примеру, не ручаюсь за правдивость слов, один из старших, Северный Ворон, рассказывал нам, что был один охотник. Он звал себя Волком и был выходцем из нашего приюта. В поисках работы, а это было до войны магов, он не гнушался избавляться от братьев, причем не на честном поединке. Казнили его нескоро, своим мечом он лишил жизни восьмерых охотников, - дрова приятно трещали под ухом, было тепло.
- Одним словом, на личную договоренность посягать вы права на имели, а на обнародованный контракт имели одинаковые права? - Шалфей кивнул головой. - Весело тогда охотникам было. Романтика!
- Которая, обычно, в отличие от сказок, кончалась куда более печально, - вздохнул Шалфей. - Иной раз охотника подводил опыт, рефлексы, когда и заказчик просто обманывал охотника и просил справиться с чем-то, куда более опасным, чем говорил. Редко кто из охотников доживал до преклонного возраста. Точнее будет сказать, что стариков-охотников вообще единицы оставались. И вот они, всю жизнь воевавшие, уходили назад в приюты, где передавали свои знания новым.
- А как ты попал в приют? - спросил я.
- Меня продал отец, - ответил Шалфей. - Семья у нас голодала, прокормить ребенка она не могла. И потому, когда в нашей деревне остановился охотник, мой отец не придумал ничего лучше, как продать меня. В принципе, с его точки зрения, решение разумное: и от лишнего рта избавился, и денег получил немного.