Вскоре затем султан Магомет со всем двором и с начальными воеводами выехал в великом торжестве из Константинополя и, велев разбить стан в окрестностях города, стоял тут, по обычаю, несколько дней, ожидая, пока прибудет еще новое войско. Ожидали его несколько пашей с полками из Египта, Палестины, Каира и других заморских земель. Было тут на что посмотреть и подивиться, с каким мастерством и красой разбивают турки военные станы свои: лагерь расположен был на таком пространстве, что глазом все обнять невозможно было. Магомет-паша, поднимаясь за час до полуночи, в числе 50 000 человек, шел вперед султана за сутки с главным войском исправлять дороги и разбивать станы для султана и для главных военачальников; и так станы каждый день переменялись, и всякий раз к приезду султана устраивался наготове новый стан, вроде правильной крепости, на отмеренном четвероугольном месте, с бастионами. В средине лагеря разбивались превеликие зеленые палатки для султана, для его придворных чинов, дворян, для коней и повозок, для пашей и прислуги их в таком множестве, что между ставками можно было заблудиться, точно в большом городе. В ставках устраивались двери из клеенки, и стража так была всюду расставлена, чтобы к султанской ставке никто не мог подойти без позволения.
И когда Магомет-паша выступил из стану со своим 50-тысячным войском вперед для путевого наряда, не слыхать было ни малейшего крику, шума или трубного звука, и только слегка трубили в небольшую трубу, чтобы дать сигнал к выступлению. Становясь на ночлег, разбивали стан в тишине, безо всякого шуму, а наутро снимались и вьючили лошаков и верблюдов в таком порядке, что стоило подивиться: то правда, что у нас от 20-ти человек солдат больше бывает крику и беспорядков, чем у них от 50-ти тысяч. За Магометом-пашой шел султан с главным своим войском; он сам в средине, окруженный в большом числе обычной своей стражей с янычарами, спагами, коппчаларами (копьеносцами) и с главными пашами. По правую сторону его ехало всегда 12 000 спагов с золотыми знаменами на копьях, по левую сторону такое же число конников с красными знаменами на копьях, все усеяны точно маковым цветом; впереди султана шли пеши 12 000 янычар, а за султаном и за пашами все санджаки султанских земель, и все время на походе трубили тут на больших трубах. За султаном ехали все дворяне, а напоследок Чикул-паша с ренегатами, т. е. с потурченными из христиан и с другими турками — всего около 15 000. Около самого султана ехали копьеносцы с луками и стрелами, а придворные служители устраивали порядок, надзирая, чтобы все ехали ровным рядом. На пути потешали султана всякими военными потехами, выделывая промеж себя удивительные штуки: одни скакали мимо султана взапуски, другие метались копьями, иные на всем скаку становились на седло ногами, поворачивались назад, соскакивали с седла, и потом опять вскакивали, и делали множество тому подобных проделок.
Когда султан с главным войском отошел от Константинополя, тогда беглербек Греческой земли с остальным войском, тысяч до 80-ти, разбил свой стан на том же месте, где стоял султан, и два дня оставался тут. Английский посол, вместе с нами, пробыв два дня в Галате, на третий день отправился в путь с теми 80-ю тысячами, в добром порядке, и потом становились мы станом повсюду на тех местах, где султан имел ночлег свой. Когда дошли мы до греческого Белграда, тут все войско соединилось в одну громаду; всего, сказывали, до 500 000, однако на самом деле столько людей не было, а могло быть всего разве до 300 000, и то с прислугой, с черными людьми, с погонщиками лошаков, ослов и верблюдов. Стан разбили громадный, на необозримом пространстве. Султан не хотел жить в крепости и остался в полевой ставке; тут к нему явилось несколько тысяч татар. Они занимались тем, что днем и ночью жгли и грабили христианские селения, бывшие под охраной турецкой власти, и пригоняли в стан добычу свою, целые стада скота и диких кобылиц. Такое множество скота набралось у них, что за талер продавали два вола венгерских, а корову можно было купить за 20 или за 30 аспров. И мы купили теленка из-под коровы за 8 аспров и вдоволь ели мяса. Турки, убивши скотину, резали мясо на тонкие, длинные куски, солили, потом, протянув веревку от одной до другой палатки, вешали на нее куски и вялили на солнце. Каждый день татары захватывали множество людей и приводили к султану.