Фирсанова Юлия
Похождения богов в урбо-мире
(О превратностях шпионской судьбы, странных последствиях быстрой езды и некоторой пользе вандализма)
Глава 1. Утро начинается с постели
(О почте, загадках любви и сути богов)
— М-р-р, — протянула принцесса Элия и недовольно дернула стройной ножкой.
Сквозь сон богиня ощутила прикосновение к своей ноге. Какая-то наглая личность бесцеремонно щекотала ей пятку. Почти проснувшись, Элия отбрыкнулась еще разок посильнее и угодила во что-то сравнительно мягкое и живое.
— Королева моя дорогая, я убит наповал, — весьма правдоподобно изображая мучительные корчи, запричитал Рэт Грей. Паясничая, ее старый друг и любовник, коему было великодушно дозволено переночевать в спальне принцессы, жалобно простонал: — Твоя царственная конечность пробила навылет мой живот. Как думаешь, его величество оплатит больничный?
— Нет! Никаких компенсаций за травмы, полученные при попытке вредительства члену королевской семьи! — мстительно заявила богиня и, перекатившись на другой бок, пробудилась в достаточной мере, чтобы насмешливо предложить: — Попробуй выставить счет Мэссленду. Вдруг король Млэдиор сочтет возможным спонсировать твою террористическую деятельность? Правда, почти наверняка возникнут некоторые трудности с оправданием сторонних доходов в Лоуленде. Думаю, тебя будет пытать сам Лорд Дознаватель — принц Энтиор, а потом отрубят голову!
— Какая честь, сам Энтиор! — патетично воскликнул мужчина, приподнявшись на локте, чтобы театрально выбросить вверх руку и деловито поинтересовался: — А кто будет рубить голову, лорд Нрэн?
— Вот этого обещать не могу, — цокнула языком принцесса, — ввиду крайней занятости нашего воителя и недостаточной знатности обвиняемого!
— Если не Нрэн, тогда не желаю! — тут же оставил всякую мысль об измене Рэт, добившись тем самым смеха Элии.
'Все-таки вчерашний бал кончился поздновато', - отсмеявшись, мимолетно подумала женщина, бросив взгляд в окно спальни. Утро в Лоуленде вступило в пору столь полной зрелости, что готовилось к получению титула полудня. Солнечные лучи настырно просачивались сквозь магическую завесу тумана и плотный тюль. Грей, валяющийся в ногах богини, завершил концерт 'предсмертных' стонов и объявил:
— Королева моя дорогая, я жрать хочу!
— Какое странное желание, но, пожалуй, я разделяю его, — согласилась принцесса и 'великодушно' повелела: — Поэтому можешь заказать завтрак! Кстати, заодно прихвати почту. Надо же тебе как-то отрабатывать шпионское жалование за доставку информации, которое платит корона.
— Ты тиранша и садистка, как твой брат Энтиор, — обвиняюще возопил Грей и нехотя выполз из уютного гнездышка, свитого в кровати.
— Я хуже, ибо для брата садизм часть божественной сути, а для меня просто милое развлечение! — самодовольно откликнулась богиня и небрежно пригрозила: — Между прочим, не дождавшись завтрака, могу рассвирепеть окончательно.
— О, пощади, королева моя дорогая, больше не пинай своего покорного слугу, — жалобно запричитал Рэт и, как был нагишом, стрелой вылетел за дверь, стремясь поскорее выполнить просьбу. А чего стесняться? Паж с увесистой книгой меню и корреспонденция находились не далее прихожей богини.
Спустя пять минут важно выступающий шпион — обнаженная жилистая невысокая фигурка с растрепанной шевелюрой неопределенно-темного оттенка, — в сопровождении пары парящих подносов возник на пороге спальни. Огромный серебряный, с завтраком на двоих, плыл впереди, второй поменьше со свежей почтой, черненый защитными рунами, замыкал торжественное шествие. Отравления богиня, охраняемая магией звездного набора, не боялась, и времени на проверку пищи ни заклятиями, ни дегустаторами не тратила. А вот досмотру писем некоторое внимание уделяла, ибо порой попадались всякие. Среди деловой корреспонденции и множества пылких признаний встречались послания с весьма мастерски вплетенными проклятиями (от заклятых врагов, ревнивых соперниц и отчаявшихся добиться взаимности кавалеров) или приворотными чарами (от кавалеров того же порядка). Зачарованный поднос обезвреживал любые ловушки и маркировал послания для удобства идентификации.
Впрочем, привороты на Богиню Любви никакого эффекта не оказывали, или вернее, не оказывали ожидаемого эффекта, зато могли изрядно разгневать, ибо ничто так не выводило Элию из себя, как попытка обманом завоевать любовь. Вот с такими жуликами богиня действительно поступала как профессиональная 'тиранша и садистка', давая сто очков вперед Богу Боли Энтиору.