Она открыла дверь в шестнадцатую комнату и пропустила доктора вперед. Опустила руку в карман и тихо щелкнула кнопкой глушителя сигналов.
— И если ты, гребаный янки, будешь выступать на Фантома, то он придет за тобой, и на твоих штанах, кроме коричневого, появится еще и желтое пятно!
Коннор застыл и медленно повернулся к уже сидевшей на столе Гувер. Его поразило изменение, которое произошло у нее в лице. До этого он почти даже и не приглядывался к ней, не найдя в ней ничего занимательного, но вот в одно мгновение в пустых исполнительных глазах прорезался вдруг холодный ум, а в линии губ — жесткая насмешливость.
— Что? — Спросил он, подумав, что ослышался.
— Давай начистоту, док. У меня свои проблемы, а ты — мой шанс не вылететь отсюда со свистом.
— Но ты…
— Да-да, Кейдж тоже думает, что я солдатик. И все думают. И пусть себе думают. А ты мне сейчас очень нужен. Говорю открыто, потому что со своей стороны тоже могу тебе кое-что предложить. Ты медик или ученый?
— Ученый. Но…
— Заткнись. Не смей выступать на чужую религию, придурок, а то ее приверженцы порвут тебе жопу, а я даже не подумаю тебя защищать. Это раз. Естественно, все знают, что Фантома не существует, это просто байка, сочиненная, чтобы прикрыть нарушения и излишний альтруизм, который здесь не поощряется. Мы не в детском саду, и проявлять чувства нам тут не положено. Это два. Зачем тебя сюда прислали? От честного ответа на этот вопрос, я раскрою тебе три и четыре.
— Я должен исследовать влияние военных условий на психику детей. Вас вербуют в весьма юном возрасте.
— Ясно. А отдельный пункт?
— Какой отдельный пункт?
— Вот этот.
Гувер спрыгнула со стола, взяла доктора за руку и вывернула ее.
— Черт!
— Ломать не буду. Но больно будет ужасно.
— Да какой еще отдельный пункт?!
— Знаешь, док, ужасно нежное место — рука. Уязвимое. Интимное, я бы даже сказала. И поэтому, если сделать вот так, то особенно больно.
Гувер сложила пальцы и ткнула доку в точку на открытой ладони. Коннор вскрикнул и не удержался на ногах.
— Даже несколько приятно. — Продолжала Гувер, продолжая надавливать. — Стимулирует мыслительный центр. Вот же как, бывает любовь-ненависть, а бывает и удовольствие-боль. Ну давай, раскалывайся уже, и я тебе тоже кое-что расскажу.
— Они хотели, чтобы я изучал тебя-а-а-а-а-а! — Коннор вывернулся и прижал руку к груди. — Чертова садистка!
Гувер выдвинула стул, поставила его спинкой вперед, и села, возвышаясь над доком.
— Отлично.
— Ты не удивляешься?
— Я на дуру похожа? Что конкретно тебе надо изучать?
— Я не понял толком. Реакции на различные возбудители. Тип темперамента. Характер. Зачем только?
— Секреты. — Гувер усмехнулась, это было так в духе Кейджа.
— Одно ясно, что тобой очень дорожат, но не хотят, чтобы ты знала.
— И поэтому выделили мне отдельный отсек и научили пользоваться интернетом. Как наивно.
— Ты из гениев?
— Что-то вроде того. Быстро соображаю, быстро запоминаю… У меня есть плохой парень.
— Что?
— Это три. Во мне живет плохой парень. Я его так называю. Он меня заставляет делать чудовищные вещи.
В глазах доктора вспыхнул неподдельный интерес. Он встал, забыв про руку, и по-новому взглянул на Гувер.
— Что конкретно?
— Ну… по гражданским меркам ничего серьезного. Но утром он назвал тренера по боевой подготовке старым вонючим козлом. А это очень серьезно. То, что я проделала с тобой, семечки, по сравнению с тем, что со мной может за это сделать Роквуд.
— И уже приходилось?
— Еще нет. Обычно я отделывалась карцером. Но в этот раз он зашел слишком далеко.
— Хм. — Коннор прошелся по лаборатории, рассеянно разглядывая приборы. — Ого, вы даже мою тетрадь с набросками препаратов принесли!
— Мы работаем чисто. — Скупо отозвалась Гувер, ощущая гигантскую тяжесть на душе.
Первый раз она открывалась кому-то, кроме Стиви.
— Раздвоение личности? Подсознательная попытка уйти от муштры? — Мыслил док вслух. — Банально. Для этого не надо было приглашать меня.
— Я его чувствую. — Отрезала Гувер. — Все время знаю, где я и что делаю. Он просто во мне.
— Вы общаетесь?
— Нет. Я не псих!
— Гм. Ну да. Потому что не хочешь признавать его существование?
— Потому что я не разговариваю сама с собой! Черт! Еще кое-что. Тебе о чем-нибудь говорит имя Стефана Моритца? Он вел мой проект.
Коннор застыл на месте. И уставился на Гувер, как археолог на вдруг найденный нос Сфинкса.
Глава 6. Все чудесатее