могли бы сделаться генералом. То то обрадовались бы ваши родители! Но
если вы хотите получить паралич, то должны очень тщательно следить за
собой. Вот у нас на Вышеграде жил один коридорный, так тот схватил
сифилис от одной горничной. Но он не хотел никому довериться, боялся
докторов пуще огня и говорил, что бабы знахарки, которые лечат травками, больше понимают в этом деле, чем оба медицинских факультета, немецкий и
чешский, вместе. Но только, дозвольте доложить, среди простонародья
действительно есть много людей, которые знают толк в болезнях и знают
целую массу таких болезней, о которых эти ученые господа доктора и не
слыхивали. Когда я был в Чернокостелецком лагере, туда приходила
старуха, по фамилии Медржичка. Она ходила из барака в барак и торговала
булками и кофе. Булки стоили по четыре, а кофе по шесть хеллеров. Теперь
то старуха наверное, уже померла – упокой, господи, ее душу! – но кофе у
нее, у стервы этой, всегда был отвратительный, потому что она варила его
из жолудей и цикория. И у этой Медржички, знаете ли, тоже были всякие
целебные травки, и ей даже удавалось заговаривать чахотку. Вы знаете, что это за болезнь, господин кадет? Ну, так вот, когда одна девушка
начала там бледнеть и чахнуть, ее старики стали причитать, что у нее
чахотка, и позвали старуху Медржичку. Да в те времена, господин кадет, когда мы там стояли в лагерях, многие девушки бледнели и чахли… Так вот, старуха велела девушке стать на колени перед образом и молиться: «Пречистая дева, помилуй нас!» и следила, затрясет ли ее или нет, и если
трясло, то, значит, у нее чахотка. И еще дозвольте доложить, господин
кадет, в те времена девушек еще трясло, и они молились с большим
благоговением и не умели еще писать под изображением пресвятой девы на
самой Голгофе: «Дева, зачавшая без греха, научи меня, чтобы я грешила
без зачатия!» Наконец, старуха смерила девушку ниткой, которую она
сперва вымочила в святой воде, провела мелом вокруг девушки на полу
круг, украсила ее венком из сирени и крикнула: «Дева Мария, у нее
чахотка. Бог к нам, а все злое – от нас!» Мы ночевали там у одного
горшечника, и была у него красавица дочь. Взводный нашего полка пошел с
ней в лес по ягоды, и после этого девушка вдруг стала бледнеть, и
Медржичка приходила заговаривать у нее чахотку. А потом, когда мы уж
совсем все забыли, наш взводный получает вдруг от нее письмо, что она
родила двойню, и чтобы он, забирал у нее младенцев. А ее отец еще
приписал от себя: «Господин взводный, исполните свой долг, раз вы уж
испортили нам девочку. Я так и знал, что чахотка у нее от вас». Вам не
надоело, господин кадет, что я рассказываю вам такие длинные истории?
– Швейк, ведь вы же – живая хроника, отозвался заинтересовавшийся кадет, – но вы забыли досказать, чем кончилось дело с коридорным…
– Ах, это вы про коридорного из Вышеграда? – радостно спросил Швейк, потому что кадет в первый раз слушал, не перебивая его, не возражая и не
ругаясь. – Да ничем! Его лечил старик Людвиг из Смихова, который покупал
ему в москательной на семь хеллеров цинковых белил для присыпки нарывов
то. Ну, а потом у коридорного мясо начало сходить с костей, и он
повесился возле, церкви в Кухельбаде. И это для него было счастье, потому что он был только шпак и его ни за что не произвели бы в
генералы, даже если бы у него было пять параличей и размягчений мозга… А
знаете, господин кадет, теперь развелось так много этих разных болезней, а солдаты, которые своей дурьей башкой не могут понять того, как чудно
умереть за его императорское величество, стараются получить их нарочно.
И вот такой субъект, садясь в вагон, не заорет: «Прощай, Прага, счастливо оставаться!», а непременно: «До свиданья через недельку! У
меня даже обратный билет в кармане! Купил его в „Наполеоне“… за целых
три кроны».
– Смир рна а! – гаркнул вдруг Швейк, вытягиваясь во фронт. В дверях
показались капитан Сагнер и доктор Штейн.
– Прошу раздеться, – обратился врач к кадету, а затем принялся
исследовать его, поставив его у себя между колея, так как был очень
близорук. Швейк с любопытством следил за процедурой врачебного осмотра._
– Пустяки! – сказал врач. – Самое обыкновенное задержание мочи. Господин
кадет, вы, наверное, перехватили лишнего?
Пришлите ко мне за порошками, и завтра все будет в порядке. Ну, всех
благ, спешу.
И врач, в сопровождении ротного командира, двинулся дальше.
– Так что дозвольте, я схожу за порошками, – предложил свои услуги