– Я этого не думаю во всяком случае!
– И все же я нахожу ваше предложение решить вопрос поединком совершенно неприемлемым. Этот способ не годится, не подобает для данного случая!
– Однако позвольте! Вы только что были готовы драться из-за лошади! Значит, вы находите, что женщина не стоит того?
– Ничего подобного. Я думаю, что раз женщина, из-за которой вы хотите драться, назначила нам здесь свидание, то у нее должны были быть для этого основательные причины. Очевидно, она решила, что любовь обязывает к преданности и что если мы действительно любим ее, то подумаем не о себе, а лишь о ней. Раз она зовет нас – значит, она нуждается в нас, и не в одном только, а в обоих!
– Вы совершенно правы, – согласился граф. – Мы должны спрятать шпаги в ножны и мирно ехать вместе к развалинам, где мы узнаем, что нас ожидает.
– Отлично! – сказал люксембуржец. – В таком случае благоволите выбрать лошадь.
– Я беру черную.
– Ладно, – ответил Арнембург, садясь на белую.
– Знаете ли вы дорогу? – спросил граф.
– Нет, – ответил его спутник, – но мне было сказано, что лошадь сама доставит меня куда нужно.
– Ну а я знаю дорогу и буду руководить нашим путем!
– Отлично! Вперед!
Молодые люди дали шпоры лошадям, и граф Эрих повел своего спутника по узкой тропинке, которая шла к Долине Фей.
Оба они ехали молчаливо, погруженные в свои мысли, и оба думали почти одно и то же: «Раз нас двое – значит, ясно, что женщина, которую мы оба любим, сама не любит ни одного из нас. Но ей нужны наши шпаги, и вот она зовет нас к себе!»
Но еще другая мысль скользнула у каждого из них: «А все же, как знать? Быть может, если бы я был один, то…»
И оба они уже жалели, почему не решили вопроса смертным боем!
Когда они подъезжали к Долине Фей, над которой высились развалины старого замка, до них донесся стук чьих-то копыт и чье-то энергичное немецкое проклятие.
– Это еще что? – спросил граф Эрих.
В этот момент взошла луна, и на освещенной ею долине вырисовалась фигура всадника, который, заметив наших путешественников, направился к ним.
– Скажите, господа, – обратился он к ним, – вы здешние?
– Да, – ответил Кревкер.
– В таком случае не укажете ли вы мне, как проехать к Замку Дьявола?
– Как, – воскликнули в один голос Кревкер и Арнембург, – вы тоже едете туда?
– А разве и вы держите туда путь?
– Ну да! Нас ждут к двенадцати часам.
– Да ведь и меня тоже!
– Но если это так, – сказал граф, – то вы, наверное, не встретите никаких препятствий к тому, чтобы назвать нам свое имя?
– Меня зовут Конрад ван Саарбрюк, я вассал герцогов Лотарингских!
– А не можете ли вы сообщить нам, что заставило вас пуститься в этот путь?
– Я нашел у дверей своего замка странную записку, приколотую кинжалом.
– Ручаюсь, что записка начиналась словами: «Если Вы по-прежнему любите…» – сказал граф Эрих.
– Почему вы знаете? – удивленно воскликнул Конрад.
– И что вы любите знатную даму, до которой вам далеко как до звезд! – прибавил Арнембург.
– Но позвольте…
– И мы можем даже назвать вам ее имя!
– Ну уж это…
Граф наклонился к уху барона ван Саарбрюка и что-то шепнул ему.
– Но кто же мог сообщить вам мой секрет? – изумленно спросил барон.
– Никто, – ответили ему молодые люди. – Дело в том, что мы тоже любим эту даму.
Барон схватился за эфес шпаги. Арнембург рассмеялся.
– Полно! – сказал он. – Раз она призывает всех, кто любит ее, значит, она нуждается в них во всех!
– Вы правы, – согласился Конрад.
– Значит, нам нет основания ссориться, а будем вместе продолжать наш путь. Позвольте и мне назвать себя: я – Лев д'Арнембург.
– А я – граф Эрих де Кревкер!
– Ручаюсь, – продолжал Арнембург, – что до получения этой записки вы не знали, что ей известно о вашей любви! Как же она узнала о ней?
– Однажды мне пришлось спасти ее на охоте от разъяренного кабана, и моя тайна вырвалась у меня.
– Откровенно говоря, мне это даже нравится, – сказал Лев смеясь. – Это, по крайней мере, вносит хоть некоторое разнообразие, а то нашу любовь она открыла одним и тем же образом.
– И должен сознаться, что вы оказались смелее меня! – прибавил граф Эрих.
– Я всегда смел, когда выпью, – флегматично ответил барон.
– А в тот день вы выпили?
– Да, но немного: бурдюк рейнвейна!
– Однако! – пробормотали в ответ молодые люди.
Разговаривая таким образом, молодые люди безостановочно взбирались по холму, на вершине которого высились развалины старого замка. Среди руин только одна башня уцелела более или менее. Эрих де Кревкер, который ехал впереди всех, первый очутился на пороге и сейчас же, обернувшись к своим спутникам, воскликнул: