Дункелю приходилось перелезать через каждый поваленный ствол. На дно оврага он съехал на спине, потому что поскользнулся и упал. Затем он наступил в ручей, и его нога по колено увязла в иле. В общем, старушку Дункель догнал только в ельнике.
— Погодите, я не грабитель,— раздвигая ветви, закричал робот.
Обернувшись, старушка увидела, что страшный преследователь совсем близко. От страха она без сил упала на землю и закрыла лицо руками.
— Мамочки мои! — вскрикнула старушка.
— Вот ваша корзинка,— добравшись до неё, сказал Дункель.— Несколько грибов я потерял, пока бежал. Если хотите, я помогу собрать полную корзину.
— Не хочу,— едва слышно проговорила пожилая женщина, и между пальцев появился её испуганный глаз.— Ты кто? — спросила она.
— Я робот,— ответил Дункель.— Ушёл из Шара-повки и заблудился. Хотел спросить, в какой стороне станция.
— Фф-фу, как ты меня напугал,— разглядывая робота, сказала старушка.— Я думала, ты лесное чудовище, съешь меня и грибами закусишь.
— Я не ем ни людей, ни грибы,— сказал Дункель.— Я домашний помощник.
— Домашний — это хорошо,— проговорила пожилая женщина. Она подняла толстую дубину и треснула Дункеля по голове.— Разве можно так людей пугать?! — закричала она и ещё раз ударила робота.— Я чуть жизни не лишилась от страха! Что же ты, балбес страшенный, вылезаешь из-за деревьев и не предупреждаешь честных людей?!
— Я не...— защищаясь, начал Дункель, но пожилая женщина не дала ему закончить.
— Что же ты старого человека в непроходимую чащу загнал?! — охаживая робота, снова закричала она.— Я из тебя дурь-то выбью!
— Да я не...— пытался оправдаться Дункель, но разъярённую старушку невозможно было остановить. Она вскочила на ноги и принялась лупить робота.
— Это тебе, чтобы по лесу не шлялся! Это, чтобы добрых людей не пугал! Это за грибы! Это за ягоды! Это на всякий случай! А это, чтобы помнил меня всю жизнь!
Устав бить Дункеля, пожилая женщина снова села на землю.
— Зря вы меня били,— произнёс Дункель.— Мне не больно. Я железный.
— А я не для боли тебя била, а для науки,— перебирая в корзинке грибы, ответила пожилая женщина.— Эх, половина осталась.
— Ничего, ещё наберём,— пообещал робот.— Вон их здесь сколько.
— Наберём,— проворчала старушка и потянулась за грибом, который рос рядом с ней.— Это тебе легко, а мне девятый десяток пошёл. Нагибаться трудно.
— Трудно? — удивился Дункель. Он отполз в сторону, где росла целая семейка белых.— Вы так перепрыгивали через деревья, я еле вас догнал.
— Это с испугу,— пояснила старушка. Кряхтя, она встала на четвереньки и поползла под соседнюю ёлку к грибочку.— С испугу человек всё что хочешь сделает. У меня первый сын с испугу два института закончил.
— А чего он боялся? — ссыпая найденные грибы в корзинку, спросил робот.
— Неучем боялся остаться,— ответила пожилая женщина и бросила Дункелю три гриба.— На-ка. положи и эти. А другой мой сын с испугу всё время умные вещи говорит, ничего понять нельзя.
— А он чего боится? — спросил робот и пополз в другую сторону, где из земли торчали три великолепных белых грибочка.
— Боится дураком прослыть,— ответила старушка и поползла дальше.— Ты грибы-то выкручивай из земли, а не рви. Это чтобы грибницу не нарушить. А третий мой сын с испугу фермером стал.— продолжала она.
— Как это с испугу? — аккуратно выкручивая грибы, поинтересовался Дункель.
— Вот так,— добравшись до грибов, ответила пожилая женщина.— Боялся, что семью не прокормит. Семья-то у него большая, пятеро детей. А вот четвёртый сын. тот со страху в город жить подался.
— А почему со страху? — не понял робот.
— Боялся, что проживёт до старости в деревне, да так и не увидит настоящей жизни. Как будто она только в городе настоящая. А пятый сын со страху бандитов пошёл ловить. Всё боялся, что их много разведется, и никому от них житья не будет...— Старушка обнаружила ещё несколько белых грибочков.— А шестой сын...
— Сколько же их у вас? — ссыпая грибы в корзину, спросил робот.
— Сынов-то? Шесть. Так вот, шестой со страху за своё здоровье совсем умом съехал. Уж так о здоровье печётся, так печётся: ничего редного не ест, не пьет и не вдыхает. И всё время к своему организму прислушивается, не заболело ли что. Диву даёшься, как он жить согласился. Вредно ведь.
— Ну вот, полная корзинка,— сказал Дункель и положил сверху ещё два белых гриба.
— Спасибо, касатик,— подползая к корзине, поблагодарила старушка.— В такое грибное место меня загнал. Я бы сроду в эти заросли не полезла.