— Что значит — небольшая? — уточнила хозяйка, быстрым щипком отлавливая в кошачьей шерсти блоху.
— Реконструкция домика.
— Сколько этажей?
— Девять.
— Ого!
— Разбирать его не надо. Это уже сделано. Надо только завершить ремонт.
Белла Васильевна перестала ловить у кота блох и уселась поудобней в кресле.
— Нет, нет! Ну что вы, мне уже это не под силу. При моём букете-то: панкреатит, гипертония, камень в жёлчном пузыре, сердце — да что там говорить!
— Беллочка, — вмешался Гаррик и тоже сел, и опять без приглашения. — Там приличные условия. Вы же знаете, что иначе я бы вас не потревожил.
— Что значит — приличные? — спросила Белла Васильевна, снова возвращаясь к своему занятию — ловле блох.
— Пятьсот в месяц, — сказал Додик.
— Это в гривнах?
— В долларах.
Жгуче-веснушчатое лицо Беллы Васильевны с водянистыми глазками, густо обведёнными чёрной тушью, приняло сонное выражение.
— Гипертония, — задумчиво сказала она, — с этим можно жить... Ладно, бог с ней! Я пью энап, он мне помогает. Но панкреатит... Берлянчик быстро понял, что надо набавлять.
— Шестьсот.
— Хотя, впрочем… С этим тоже можно продержаться: строгая диета, гистак — уколы, контрикал... Но вот сердце — оно может подкачать...
— Семьсот пятьдесят, — сказал Берлянчик, полагая, что выкупает все болезни сразу. — Белла Васильевна, такие деньги полностью обновляют организм. Я знаю это по себе.
На лице веснушчатого прораба появилось выражение торговки:
— А камень в жёлчном пузыре?
— Ладно, тысяча! — согласился Додик, принимая камень в жёлчном пузыре по цене хорошего бриллианта. Белла Васильевна вздохнула:
— Ну что ты будешь с вами делать, надо выручать. Рассказывай, в каком всё это состоянии?
На следующий день, когда Берлянчик подъехал к общежитию, он увидал целую армию рабочих во главе с пенсионеркой. Она развела людей по этажам, объяснила им задачу и работа закипела. Берлянчик и представить себе не мог, что это рыжее, пожилое существо с набором дорогостоящих болезней сумеет привести в движение огромное строительство. Она носилась по этажам в своих расписных туфлях-лодочках, отдавая приказания, и рабочие беспрекословно слушали её, то ли страшась пронзительно визжащего голоса, то ли ущемления в зарплате, а, скорее всего, и того и другого.
Между тем Берлянчик контролировал поставки стройматериалов на объект. При этом он неожиданно столкнулся с необъяснимой ненавистью и саботажем заводской административной челяди. Очевидно, вид этого франтоватого подрядчика, который путал ригель с пилястрами, но зато являлся на планёрки к директору в модном английском костюме, лаковых штиблетах, с эффектной секретаршей и с апломбом разносил каждого, кто был виновником простоя, возмущали их чиновничьи души.
Ему под всякими предлогами не давали транспорт, задерживали отгрузку материалов или требовали, чтобы он заполнял документы на украинском языке, на что Берлянчик возражал:
— Панове, — говорил он. — В истории был печальный прецедент. Пока Россия говорила по-французски, это была великая держава, а как только перешла исключительно на русский, сразу развалилась. Учтите это!
Однако самому директору Берлянчик импонировал, и он всячески давал это понять.
К маю, как и обещал Берлянчик, общежитие сдали в эксплуатацию, и оно наполнилось звонким щебетом китайских рабочих. После этого директор вызвал Берлянчика к себе и сказал:
— Я вижу, приятель, что вы прекрасный специалист по части того, о чём не имеете ни малейшего понятия. Может быть, вы возьметесь за реализацию продукции завода?
— Охотно. Я как раз не знал, чем себя занять.
Это был звёздный час Берлянчика. Он мигом усадил трёх сотрудниц за телефоны, и они стали обзванивать предприятия страны, предлагая им продукцию завода и собирая информацию об их собственных проблемах.
Спустя полгода этих усилий, в орбите интересов «Бума» оказалось около двухсот предприятий. Используя возможности базового завода и хитроумные комбинации Берлянчика, «Бум» находил для партнёров все виды дефицитного сырья, которые не могли обеспечить их собственные службы. Теперь деньги потекли рекой. К концу года «Бум» достиг миллионных оборотов. В эти дни Берлянчик упивался жизнью буржуа. Он построил ресторан, магазин, купил в центре здание для офиса и отремонтировал его, создал ещё четыре отдела, доведя численность маркетинга до шестидесяти человек, обзавёлся парком любовниц и нанял семейного врача.
Сотрудникам дарилось всё, что приходило в виде грузов: шкафы, сервизы, машины, холодильники и целые квартиры. На это Берлянчик денег не жалел.