Том Шин успокоил. Сильный мускусный запах присущ многим видам семейства куньих, но не соболю.
К вечеру видимость сошла до нуля. Плыли почти на ощупь. Когда лодки сильно прижимались к берегу, винты начинали выбивать из камней и гальки искры. Искры в воде. Необычно, но видел своими глазами. Несколько раз меняли шпонки. Перед самым устьем чуть не врезались в канат, крепивший к берегу баржу. Если русло и острова-опечки местные лодочники помнили наизусть и могли проплыть с закрытыми глазами, то передвижные препятствия предусмотреть было невозможно. Маленькая баржа принадлежала подхозу и использовалась для перевозки сена, поэтому не имела даже фонарей. Люди в Сибири, да и не только в Сибири, чаще гибнут от разгильдяйства, а не от реальных опасностей. Но в этот раз пронесло, благодаря хорошей реакции Том Шина.
Неделю мужики отдыхали. Ну, относительно. Надо же было сдать орехи в Витимский ОРС, получить деньги. Кстати, вполне приличные, почти по 400 руб. на рыло.
Граф Люксембургский писал отчеты по году. Чтобы до января его не тревожили. Для специалистов, а остальные могут и не читать.
— Отвод лесосек по гл. пользованию — 150/180 т. кбм.
— Рубки ухода 100/100 га.
— Посев леса 150/150 га
— Заготовка сена 100/150 т.
— Заготовка лектехсырья 2/2 т.
— Заготовка метел 300/300
— Изготовление топорищ 100/100
— Заготовка грибов 1000/100
Заготовку грибов Забровский провалил, причем, вполне сознательно. Грибов было море, грузди уродились как никогда. Но Граф от опытных людей узнал пикантную подробность. Оказалось, что реализация всей заготовленной продукции — дело лесничего. Спихнуть тонну грибов при таком урожае в пределах ближайших районов было нереально, а везти на самолетах в Иркутск — слишком убыточно. Начальство, конечно, требовало выполнение планов, но не ценой же собственных премий.
Кстати, и те две бочки грибов, что он заготовил, пришлось весной вывалить в помойку. Кризис перепроизводства при общем для Союза кризиса недопроизводства. Страна то большая, всякое бывало.
Но, впрочем, хватит о работе. Мужики отдыхали. Отдыхали, отдыхали и, наконец, стали собираться на охоту. На настоящую охоту, на пушной промысел. Изначально, за соболями собирались Хомич, Студент и Граф. Марк, слегка утомленный скитаниями по тайге, мечтал о цивилизации. Выезд наметили на 9 октября, а 10-го, на последней «Заре», Марк собирался уплыть в Маму, а оттуда на самолете в Иркутск. Проводы устроили у Том Шина.
Проснулся Марк от легкого щекотания. Открыл глаза и увидел нахальную девчонку, теребящую его усы.
— Дядь, вы уже проснулись? Мама сказала, когда вы проснетесь, чтобы я накормила. Я плитку сама включаю. Сейчас я борщ разогрею. Мне уже пять лет почти.
Как ни странно, Марк врубился сразу, значит, не такой уж пьяный был вчера. Вспомнил, как вчера на проводы пришла соседка Том Шина — Марина, и как она забрала его к себе домой. Причем, все произошло так легко и естественно, что у Марка не сработал ни один из предохранителей, обычно спасающих его от женского пола.
— А папка у нас в прошлом году утонул. Он мотор заводил: как дернул и упал в воду. А мотор ему по голове как стукнул!.. Телевизор у нас не кажет, кинескоп сгорел, — трудное слово «кинескоп» девочка выговорила по слогам. — Я мультики к Витальке Томшину хожу смотреть, только он такой баловник, все время прыгает, смотреть не дает. К нам в этом году дядя Паша приезжал из Согдиондона, мы с Димкой там родились, — гордо добавила она, слово «Согдиондон» никаких затруднений не вызвало. — Апельсинов привез, — на несколько секунд замолчала, видимо, вспоминая вкус апельсинов. — Хотел нас с собой забрать. А мамка говорит: «Кто нас там ждет? Тут хоть, работа и дом у меня есть». Меня Вика зовут. А тебя как? Дядя Марк. Ты теперь нашим папой будешь? Ты только не дерись. Пускай нас мамка воспитывает, она не больно бьет.
Марк отправил Вику на кухню, а сам быстро натянул под одеялом трусы.
— Надо же, пять раз за ночь. Ну, суперме-е-ен! — усмехнулся он про себя. Затем оделся, подошел к телевизору, взглянул на заднюю стенку, где стояла цена, достал из кармана деньги. Отсчитал 200 рублей, немного подумал и добавил еще 40. Положил на телевизор и позвал Вику.
— Скажи мамке, пусть новый телик купит, а я поехал на охоту.
— Соболевать? — деловито поинтересовалась Вика.
— Соболевать. — Ответил Парашкин, а про себя подумал: «Если я еще на один день здесь задержусь, то Марина с Викой меня точно охомутают. Какой из меня семьянин? Пьяница, бродяга, бич — одним словом. Пусть уж дождутся нормального мужика. Маринке, с ее красотой и темпераментом, долго во вдовах не сидеть».