Спросонья не понимая, что к чему, Кирпи поднялся с холодного каменного пола и покорно пошел вслед за клыкастым стражником. Они проделали обратный путь прямо до покоев эмира. Внутри зала был накрыт богатый дастархан (стол – прим. ред.) на котором можно было найти блюда со всего Каганата (царство – прим. ред.). Тут была и знаменитая кукурузная лепешка, самсы с молодой тыквой, прохладный лимонный шербет в высоких, похожих на лебедей, кувшинах.
– Угощайся, уважаемый звездочет! – В углу появился один из вельмож, виденный Кирпи накануне. – Каман-шах сейчас выйдет к тебе.
Кирпи-Апенди, недолго думая, накинулся на еду. Потом остановился и попросил:
– Позаботьтесь о моем каши! Он верно замерз и оголодал возле дворцовых ворот.
– Всенепременно, великий философ! – Вельможа подобострастно кланялся нашему путнику, стараясь во всем угодить ему. – Ваш каши уже давно в лучшей конюшне эмира. Ему задали самого свежего сена и целую корзину початков кукурузы!
– Ну, тогда я спокоен. – Кирпи продолжил трапезу, запивая все превосходным бодрящим шербетом. Думая, с чего такая милость, он решил наесться впрок, пока его не засунули обратно в темницу.
Тут из задней двери вышел эмир и Кирпи вскочил и поклонился правителю города Нектаба. Шах жестом велел ему сесть и пальцем показал на свой кубок. Вельможа тотчас исполнил приказ шаха, наполнив кубок до краев шербетом, а потом отошел в сторонку.
– Я хочу выпить за тебя, величайший из известных мне звездочетов! – Каман-шах торжественно смотрел на Кирпи-Апенди. – Твое предсказание сбылось! Весь вечер над нашим славным городом шумел ураган и только сейчас ветер немного стих. Я убедился в правдивости твоих слов, поэтому готов незамедлительно выслушать твои советы. Небесный Тенгри страшен в своем гневе, и я не намерен гневить его еще раз. Ты что-то говорил про моих подданных. Что мне нужно сделать, чтобы не наслать на свою голову ураган?
– Великий Каман-шах! Я могу лишь только процитировать то, что написано в книге Судеб, которую я знаю наизусть. В твоем случае, дабы облегчить свою участь, ты, например, мог бы снизить налоги для обычных горожан, бедняков, дехкан, трудящихся на базаре день и ночь. Это не касается богатых баев, купцов и владельцев караванов верблюдов. Эти всегда найдут пару зуиров для городской казны. Зато, если ты доведешь до отчаяния простой люд, не миновать тебе плахи на главной площади. Вот о чем предупреждает тебя громогласный Тенгри. Ну а я всего лишь передаю его волю.
– Ну хорошо, – задумался шах. —И как мне это сделать?
– Завтра прикажи глашатаям собрать народ на главной площади. И объяви, что, к примеру, снижаешь в половину налог на торговлю водой, табаком и фруктами. А также предупреди Кашкулака, сборщика податей у городских ворот. Я лично был свидетелем, как он грабит честных гостей и торговцев, идущих издалека, чтобы продать диковинные товары в твоем прекрасном городе. После этого, я уверен, могущественный Тенгри точно смилостивится над тобой.
– Я сделаю это, философ. Но тогда моя казна начнет пустеть! А что если увеличить налоги на богатых? Чем больше твое богатство, тем больше ты должен заплатить?
– Отличная мысль, наимудрейший Каман-шах! Народ будет доволен тобой! – Кирпи-Апенди поклонился эмиру, и никто не заметил улыбку, на миг озарившую его лукавую мордочку.
– Решено! Завтра, после обеденной молитвы я обращусь к моим горожанам! А пока иди в свою опочивальню, великий звездочет! Тебе приготовили удобное ложе, на котором ты будешь видеть одни только прекрасные сны.
– А можно привести ко мне моего каши Зумина? – Кирпи приложил лапку к сердцу, поклонившись шаху. – Дело в том, что он помогает мне в моих суждениях и предсказаниях. Также, он сам владеет некоторыми чудесными способностями.
– Сделайте все, что попросит всевидящий Кирпи-Апенди, – приказал шах. – А теперь мне нужно идти. Я должен досмотреть свой сон. – Он удалился.
На следующий день глашатаи великого шаха обошли весь город, призывая народ собраться на главной площади. Люди шли, недоумевая, зачем в рабочий день их зовет правитель города:
– Казнить что ли будут кого-то?
– Видимо наш шах решил ввести новый налог. На воздух! – Кто-то засмеялся.
– И совсем не смешно. – Пожилой сарычычкан грустно повел носиком. – И так есть нечего. Последнюю пригоршню риса заварили сегодня утром.
– Ну ладно, посмотрим.
Наконец, все собрались перед дворцом шаха и замерли в ожидании. Ударил гонг, возвестивший полдень. На балконе дворца показался сам Каман-шах, придворные, стража и маленький Кирпи-Апенди.