Председатель обратился к нему и сказал:
- Здравствуйте, майор, вы исправны.
Второй из них был человек лет тридцати; он носил длинные волосы и такую же бороду и имел вид художника.
- Здравствуйте, Фидиас,- сказал председатель, указывая ему место с левой стороны стола.
Третий был таких же лет, как и председатель. Он принадлежал к числу, тех молодых людей, которые носят черепаховый монокль в глазу, закрученные усы и маншеты, человек, которого можно встретить на всех первых драматических представлениях, во всех концертах и во всех гостиных полусвета. Как и у председателя, у него были живые глаза, прямой нос - признак сильной воли - и насмешливая улыбка.
- Здравствуйте, барон,- сказал опять председатель.
Четвертый человек не походил на трех описанных людей ни манерами, ни лицом, ни одеждой. Это был ливрейный лакей; но не тот обыкновенный, простоватый лакей, которого какой-нибудь купец или богатый дантист наряжают в шляпу с галуном или в красный жилет, но лакей хорошего дома, лакей наглый, пользующийся доверенностью господина и дающий ему, при случае, советы; человек среднего возраста, еще могущий ухаживать за горничными и, в случае нужды, годный для роли провинциальных дядюшек и деревенских нотариусов. Молодой председатель приветствовал его таинственно, по-масонски, а это означало, что он пользовался его уважением.
Пятый имел странную физиономию; он был уже старик, но старик бодрый и сильный; его густые с проседью волосы спускались на узкий лоб; маленькие глаза блестели каким-то мрачным огнем, а широкие плечи, короткий стан и грубые сильные руки свидетельствовали о том, что он привык к тяжелой работе. Все лицо его было изрыто какими-то странными рытвинами. Произошли ли они от оспы или от ожога порохом, или от купоросного масла - это было неизвестно.
Но какая бы ни была причина, а этот человек имел отвратительную и грубую наружность, несмотря на его изысканный туалет дурного вкуса.
Он был в бальном костюме: в черном фраке и белом жилете, сверх которого была надета в два ряда толстая цепь от часов; на огромных ногах, напоминавших копыта, были надеты лакированные сапоги. Красные костлявые руки с уродливыми ногтями, казалось, никогда не знали перчаток.
Наконец, последний из этих шестерых людей был так хорош собою, что фантазия и искусство, соединенные вместе, не могли бы создать ничего идеальнее.
Был ли он креол или тайный плод индийского раджи и англичанки с алебастровыми плечами, был ли это гордый идальго, в жилах которого текла кровь гренадских мавров - этого никто не знал.
Он был высок ростом, смугл, почти оливкового цвета. Вьющиеся волосы и короткая борода, о которой он очень заботился, имели синеватый отлив вороньего крыла. Черты лица его, совершенно правильные и составлявшие в целом тип дивной красоты, были оживлены жгучим, чарующим взглядом.
В свете, где он жил, его прозвали Шерубин (Херувим) Очарователь.
Когда все собравшиеся сели, председатель, уже сидевший в кресле, поклонился всему собранию и сказал:
- Господа! Наша ассоциация; основанная под именем Клуба червонных валетов, состоит из двадцати четырех членов, большею частью не знающих друг друга, что и гарантирует их от нескромности.
Шесть членов, никогда не видавшие друг друга, с видимым, любопытством осматривали один другого.
- Каждый из вас,-продолжал председатель, - мог ознакомиться с уставом клуба до вступления в общество; следовательно, вы знаете, что главное условие состоит в беспрекословном повиновении тайному и никому, кроме меня, неизвестному начальнику, которого я - покорнейший посредник.
Шесть членов поклонились.
- Сегодня вы собраны сюда: по приказанию начальника для того, чтобы могли познакомиться друг с другом: это необходимо, потому что вы будете работать сообща и по одному делу, которое может принести нам баснословные выгоды.
При этих словах у всех обнаружилось живейшее любопытство.
- Какие планы у начальника,- продолжал председатель,- я знаю это не вполне и мне запрещено рассказывать их вам. Я только уполномочен дать вам инструкции.
Тогда председатель обратился к тому из членов, которого называл майором.
- Майор,- сказал он,- вы часто бываете в свете?
- Часто,- отвечал майор.
Председатель стал, по-видимому, справляться с иероглифическими записками.
- Знакомы ли вы,- спросил он,- с маркизой Ван-Гоп?
- Да, - отвечал майор.
- В таком случае, вы будете приглашены к ней на бал в будущую среду?
- Вероятно.
- Маркиза, не правда ли, женщина лет тридцати, креолка испанской Америки, замужем за голландцем?
Майор кивнул утвердительно головою.