- Позвольте мне думать, милостивый государь, что вы находились в припадке безумия, - сказал он,- потому что ваше поведение со мной чрезвычайно странно.
- Милостивый государь…- пробормотал старик умоляющим голосом.
- Вы входите ко мне без доклада, без карточки, я до сих пор не знаю, как вас зовут. Вы невежливо пристаете ко мне с вопросом, не я ли какой-то виконт Андреа, об котором я никогда даже не слыхал, и когда я вежливо отклонил от себя честь этого тождества, вы бросаетесь на меня, как бешеный…
- Простите меня…- проговорил Бастиен дрожащим голосом. Презрительная улыбка скользнула по губам баронета.
- Вы меня оскорбили, - сказал он.
- Удостойте выслушать меня одну минуту, - умолял Бастиен.
- Говорите, - сказал баронет, поправляя беспорядок в своей одежде и садясь в кресло, - я желал бы, чтобы вы объяснили мне настоящую причину вашего странного образа действий.
- Милостивый государь! Человек, на которого вы так поразительно похожи, способный на всякое преступление…
- Это очень лестно для меня, - заметил баронет с серьезной иронией, отличающей настоящего джентльмена.
- У этого негодяя, у этого подлеца есть брат по матери граф де Кергац, человек столь же благородный, сколько низок Андреа. Виконт питает к своему брату беспощадную ненависть. Первым поводом к их вражде послужила когда-то женщина; огромное богатство, украденное отцом виконта и возвращенное им старшему сыну своей жены, вырыло между ними бездну. Три года назад виконт скрылся, но такой человек, как он, не легко отказывается от вражды и мести; он скоро опять появится, и я боюсь этого появления. Вы не знаете, на какое зло способен этот человек…
Сэр Вильямс, казалось, слушал с серьезным вниманием.
- Граф де Кергац, - продолжал Бастиен, - которого я люблю как сына, влюблен в одну молодую девушку… Этот негодяй, наверное, будет стараться обольстить ее…
- А, - проговорил сэр Вильямс совершенно равнодушно, хотя в нем произошло сильное волнение.
- Потому что, - добавил Бастиен, - этот подлец обладает удивительною силой обольщения, он умеет опутать женщину своим коварством, как пресмыкающееся чарует птицу… Теперь, вы понимаете, почему, принимая вас за Андреа, я действовал с вами таким образом…
И Бастиен, этот доблестный воин с седыми волосами, подошел к Вильямсу и униженно сказал ему:
- Я прошу у вас извинения, сударь.
Сэр Вильямс с минуту хранил молчание, как будто ему нравилось мучить человека, его оскорбившего, и он наслаждался унижением старика, убежденного в своей ошибке.
Но на самом деле сэр Вильямс обдумывал; в этом случайном обстоятельстве, поставившем Бастиена под его безусловную власть, он усматривал превосходные ресурсы для темной цели, к которой он стремился.
- Милостивый государь, - сказал он ледяным тоном человека, всегда, владеющего собой, - вы рассказали мне, конечно, весьма интересную историю; для тех, кто ищет романа в действительной жизни, она была бы разумеется усладительна, но меня она не вполне удовлетворяет. Не угодно ли вам сказать мне свое имя и адрес, так как ничто мне не доказывает, что вы не остроумный мистификатор.
- Милостивый государь!..- вскричал Бастиен, выпрямляясь.
- Я жду, - холодно сказал Вильямс.
- Меня зовут Бастиен…
- Бастиен, а дальше? - презрительно спросил баронет.
- Просто Бастиен, - отвечал старик с благородной гордостью. - Я парижский простолюдин и никогда не знал своих родителей, но я носил гусарский мундир императорской гвардии, и император дал мне крест при Ваграме.
- Ну, господин… Бастиен, - продолжал баронет, - между воином и дворянином нет разницы, и я надеюсь, что вы дадите мне удовлетворение в вашем поведении со мной. Между нами, что такое дуэль? Безделица, не так ли?
Бастиен выпрямился, как ратный конь при звуке рожка горниста.
Как только упомянули о дуэли, старику нечего было больше трепетать и смиренно молить о прощении.
- Как вам угодно, - сказал он, - я живу на улице св. Екатерины, в отеле де Кергац.
- Очень хорошо. Но ранее двух суток я не могу прислать вам своих секундантов, потому что ни сегодня, ни завтра, я не могу распоряжаться своим временем. Не предвидя чести вашего посещения, я принял серьезные обязательства по делам чрезвычайно важным и не имею права откладывать их.
- Я буду к вашим услугам когда вам угодно.
Бастиен вынул из кармана карточку, положил ее на камин, взял фуражку и раскланялся с Вильямсом.
Баронет в свою очередь поклонился и проводил его до наружной двери павильона.
Затем он воротился в комнату, закурил сигару, уселся, скрестив ноги, перед камином, и громко расхохотался.