— Оно называется Великое, — пояснил Алекс.
Внизу, под нами, шумел многоступенчатый водопад. Он впадал в реку, а она — в море. Направо и налево уходили прибрежные косы, сплошь застроенные миленькими домиками. Чтобы туда спуститься, необходимо было преодолеть не меньше тысячи ступеней из горного хрусталя вдоль каскада, огороженного ненадёжными перилами, или же воспользоваться услугами «Трамвай-экспресс». Хорошо, у нас были пегасы. Задрав головы вверх, мы увидели прозрачные, почти невидимые мостики, которые соединяли две, уже известные нам горы.
— Северный, — Ал указал налево, — и Южный Шэм, — затем направо. — Куда?
Мы выбрали второе направление. Потому что негоже ходить, а точнее летать налево.
— Только не забудьте накинуть капюшоны!
Аннабель и Орион пошли на снижение.
***
Мы попали в уютную приморскую деревеньку средневекового типа, где в столь ранний час уже начались рабочие будни. Женщины, все в длинных платьях и преимущественно в головных уборах, носили вёдра на коромысле, кормили скот, трудились в саду или же огороде. Девочки, в платьицах по колено с забранными в пучок волосами, им помогали. Мужчины спускали лодки на реку и отправлялись рыбачить. Мальчики трудились вместе с отцами в мастерских или торговали в небольших лавчонках.
Все были загорелыми, темноволосыми и с одной отличительной чертой. Об этом нам сказал Ал, но увидеть воочию нам так и не удалось, кроме единичного случая. У всех альянцев в области ключиц/плеч/рук располагалось родимое пятно белого цвета в форме голубя, символа их планеты. У нашего опекуна оно было мизерным, на запястье.
Женщины носили туфли на ремешке, а мужчины, судя по всему, были в восторге от рубашек и подтяжек. Алекс от местных сильно отличался. Но не сейчас, когда, как и мы, переоделся перед уходом, повязав на голову байкерскую бандану и нацепив тёмные очки. Не понимаю, зачем они ему. Он же коренной альянец.
Я одёрнула платье пониже, чтобы скрыть одно маленькое упущение. Наш мистер «вы можете на меня положиться» не забыл про панталоны, но зато у него напрочь вылетело из головы захватить с собой туфли! Мне пришлось довольствоваться своими кедами фирмы «Converse All star», у Леры были сандалии, что больше в тему.
— А где твой дом? — спросила Алекса Лерс.
— В Северном Шэме.
— Хм… может тогда…
— Не-а, и не проси. Мне ни в коем случае нельзя попасться родителям на глаза или на глаза тех, кто может донести.
— Поэтому ты шифруешься очками «Ray-Ban»? — проницательно заметила я.
— Что? — изумился Ал.
— Нечего придуриваться. Это дорогущие очки одного известного на Земле бренда. Колись, откуда они у тебя?
— Ха-ха! Спалился! — захихикала Лерс, хотя сама не понимала, что всё это значит.
— Мне подарил их родственник. Он часто бывает на Земле и просто без ума от местных аксессуаров типа шляпок и бабочек-галстуков. Мне не в чем перед вами оправдываться.
Может это и правда, но дальше на подобные темы он с нами разговаривать напрочь отказывался. Ни о семье, не о своей жизни вне стен лесной хижины.
Мы совершали неспешную прогулку по зелёным улицам Шэма. Получив своё вознаграждение в виде яблок, пегасы от нас упорхнули, поэтому мы использовали «лошадку бедных» — собственные ноги. Так мы забрели на городской пляж, который, однако, был пуст, не считая наглых чаек и редких прохожих.
Вода была нежно-жёлтого цвета, совсем как небо, но на пару тонов темнее. А она и подстраивалась под небо, как мы выяснили чуть позже. [1]Днём она приобрела приятный лазурный оттенок. Я скинула кроссовки и запихнула их Алу в сумку. Пущай поработает, сам виноват, что из-за них мы можем спалиться. Впрочем, как и из-за очков. И волос. У крестьян они темных оттенков. От тёмно-коричневого до сливового или бордового. А у нашего проводника…
— Слушай, у меня к тебе есть два вопроса, — обратилась Лера к скрытному засранцу, который, надо не забывать об этом, спас наши душонки.
Он насторожился, но ответил:
— Валяй.
— Ага, значит так. Почему ты блондин?
— Потому что хромосомы! — Алекс рассмеялся. Нервно.
— Но у других…
— Ещё будут вопросы? — оборвал он.
— Да…мы понимаем языки друг друга. Как? — на миг закралась мысль, что Ал тоже может быть с Земли.
— Переходник. Он настраивает голосовой и слуховой аппараты таким образом, что это становится возможным. Данный процесс происходит во время перемещения через портал.
Мы подошли к речке, впадающей в Великое море. За водопадом, в скале, что-то виднелось. При внимательном рассмотрении становилось понятно, что это массивное грубое здание из каменных глыб. А это что? Решётка? Чёрная, зубастая пасть чудовища.
— Тюрьма, — махнул головой парень, — там же здание суда.
— А особо провинившихся, видимо, топят в речке… — Лерс сглотнула. Здание, действительно, выглядело устрашающе.
— А шум водопада заглушает крики несчастных, которых подвергли пыткам… — поддержала я.
Ал промолчал. Создалось впечатление, что наши шутки-догадки — правда.
Впереди, прямо на том берегу, располагалась булочная. Оттуда доносился ни с чем несравнимый аромат только что испечённого хлеба. Лера недвусмысленно покосилась на мост.
Парень покачал головой.
— Ну, только одну булочку и обратно! Ну, позязя!
Но одной булочкой сестра не ограничилась.
— А что это там впереди? — поинтересовалась она.
— Где?
— Да вон там! — и вприпрыжку побежала в самую глубь Северной части деревни. И так быстро скрылась, что мы с Алексом её потеряли из виду.
— Ну что за дети пошли!? — проворчал напарник и побежал искать баловницу.
Мы нашли её, судя по масштабу, на главной площади. Она сидела на бортике фонтана и весело болтала ногами. За её спиной возвышалась скульптура ангела с воздетыми к небу руками. У его ног застыли в фазе полёта два голубка, держащих в клюве ленточку.
— Зачем ты…
— А так, нам бы и не удалось повидать другую часть городка. Расслабься. Никто тебя не разоблачит. И вообще! У вас жарко! Я вся пропотела! Захотелось освежиться.
***
За разглядыванием местных достопримечательностей незаметно пролетел день. Как ни странно, нас действительно никто не заподозрил. Крестьяне были слишком погружены в повседневную рутину и не замечали не вызывающую доверия компанию, околачивающуюся рядом. Я подумала о друзьях Ала, которые могли узнать его даже с мешком на голове.
— У меня нет друзей, — безразлично пояснил он, будто данный факт не имел для него никакого значения. Но было видно, что Алекс уязвлён.
— Понимаю, — мысленно произнесла я, — и не представляешь, насколько.
От долгой ходьбы на босых стопах выскочили мозоли. Пришлось обуться. Мы исходили северный округ деревеньки вдоль и поперёк и сейчас приближались к самой его окраине, расположенной на кончике косы. Здесь находился элитный район. Эдакая Рублёвка. Вот, где точно жители не утруждают себя лишней работой. Риск привлечь внимание увеличивается.
— Если вы посмотрите направо, то можете увидеть…
— Ладно, направо, ты расскажи, что вон там, — Лера указала вперёд, на вершину высоченного утёса.
Я подняла голову, до тех пор опущенную, потому как я внимательно следила за тем, чтобы не оступиться — мы спускались по широкой каменной лестнице.
Среди елей и кипарисов возвышалось самое величественное здание из всех, что мне довелось повидать, даже на картинках. Кремово-белое с позолотой, по стилистике приближённое к готике или барокко, с многочисленными башенками, некоторые крыши которых были сделаны из дорогого, полупрозрачного, синего как небо, камня. Своими сверкающими шпилями архитектурный «монстр» пронзал облака.
— Это то, что у нас называют «Крыша неба». Дворец. Остриё шпиля самой высокой башни находится на высоте почти двух километров от уровня моря. А это даже выше, чем местные горы. Правда, такой эффект достигается благодаря расположению дворца на утёсе.
— Вот это да! — изумились мы с сестрой.
— Он принадлежит справедливому королю, прозванному в народе Ричард Доброе Сердце, и властной королеве Луизиане IV. Они являются не только правителями нашего королевства, но и Альянса в целом.