Значит, у них здесь федеральная форма государственного устройства. У нас, в Рашке, так же. Но я и представить себе не могу, чтобы всего два монарха могли управлять целой планетой… Может, у них ситуация, схожая с Англией, где королева существует просто для формальности. Я собиралась уточнить у Алекса, но возникла маленькая загвоздочка, которая повлияла на нашу дальнейшую судьбу в целом. И имя этой загвоздке — шнурки.
***
Впоследствии я часто думала о том, что именно из таких вот «случайностей» и сплетается наша судьба. Что уж говорить, «Случайности не случайны», это скажет всякий фаталист. Взять хотя бы наше попадание на Альянс. Ну не странно ли? Оказывается, нет. Всему происходящему была причина. И нам ещё только предстоит это узнать.
***
Вернёмся к шнуркам.
Они решили заняться своим любимым хобби, то есть развязываться, в самый неподходящий момент. Я (ну кто бы сомневался) наступила на них, споткнулась и кубарем покатилась вниз по лестнице, треснувшись об ступеньку головой. Н-да, эпичненько. Искры посыпали из глаз. Мир поплыл. Друзья, нависшие надо мной, начали двоиться, затем троиться. В ушах звенело. Оклики взволнованной Леры было не разобрать.
— Эпичненько, — уже вслух пробормотала я.
— Что? Что она сказала? — разнервничался Алекс. Опа, а вот и слух. На заднем фоне, однако, звон продолжался.
— Не суть. Что мы будем делать? Есть идеи? У неё течёт кровь?
Парень приподнял мою голову и ощупал затылок. Проверил заодно нос на наличие кровотечения и состояние зрачков.
— Немного, но есть намёк на серьёзную шишку и, кто знает, может, сотрясение мозга. Точно сможет сказать только лекарь.
— Хватит говорить такие жуткие вещи!
— Я просто констатирую факт. А вообще… Так, нужно бы вспомнить, чему меня учил профессор… ага! Необходим лёд. Она в сознании?
— Не уверена.
— И нашатырь.
— Может использовать подмышку? Я как раз жутко пропотела.
— Только попробуй! — подала голос я и попыталась сесть. Меня тут же уложили обратно, — Вообще, я в порядке. Ничего не сломано. Череп тоже. Просто голова немного кружится.
— В сознании, — прокомментировала сестра.
— Хорошо. Да, вспомнил ещё кое-что, если рвоты, кровотечения из носа и потери зрения/сознания не наблюдается, то это всего лишь лёгкий ушиб.
— Лёгкий? — простонала я и опять норовила подняться. Не дали жадюги.
— Лера, Алекс, если я умру, выполните мою последнюю просьбу, — я вцепилась в рубашку Ала и, притянув к себе, приблизила губы к его уху. Да, кажись, рассудок всё же помутился. В здравом уме я бы точно такого себе не позволила.
— Обещайте, что выполните! Иначе моя душа не успокоится, — прошептала я, после чего с усилием сглотнув, продолжила, — Лерс, скажи бабушке, я её любила. Не забывай нелегально подкармливать кошку, чтобы она донарастила третий подбородок. А то, она, бедняжка, не доедает, — я издала предсмертный хрип, прочистила горло, завершила речь — И последнее…СОЖГИТЕ ЭТИ ЧЁРТОВЫ КРОССОВКИ ВМЕСТЕ С ГРЁБАННЫМИ ШНУРКАМИ!! — прокричала я так громко парню в ухо, что он шарахнулся, будто на него набросилась ядовитая анаконда. Экстрамодные солнцезащитные очки «Ray-Ban» съехали на кончик носа.
— Хоре комедию ломать, — толкнула сестра, — посмотри до чего ты беднягу Ала довела!
И правда, он сидел в пыли, растирая ухо и очумело хлопая зелёными глазками. Кажется, у него шок.
— Таак, молодые люди, что тут у вас происходит? — к нам приближался страж порядка. В руке он держал слетевший во время падения бирюзовый кед.
***
Я резко села. На этот раз меня никто не останавливал. Лера и Ал вскочили на ноги.
У старика полицейского, облачённого в серебристо-неоновую форму, ремень которой не в меру туго стягивал дряблый живот и одновременно служил креплением для высокотехнологичного ружья, был отнюдь не доброжелательный вид. И даже бодрая мысль о том, что мужчина в облегающем костюме выглядит крайне нелепо, как если бы Градский натянул лосины Киркорова, не понизила градус тревожности. Старик, бросив взгляд на мою босую ногу, подошёл ближе.
— Я думаю, это принадлежит Вам, не так ли? — он протянул свою находку. Я приняла её, пониже надвинув капюшон, — Странная мода нынче у молодёжи, вы не находите?
Алекс за его спиной показывал какие-то знаки. Может, колдовал, а может, пытался мне что-то сказать.
— Неудачно упали? С вами всё в порядке? Позвольте помочь подняться.
— Спасибо, не стоит.
Поздно. Он рывком поставил меня на ноги. Голова сильно закружилась. Капюшон от резкого толчка откинулся. По лицу старикашки пробежала противная ухмылка.
— Я так и знал, — он усмехнулся, — Предъявите, пожалуйста, документы и переходники, — полицейский обернулся к остальным. Им бы сбежать, но свои своих не бросают.
— Простите, сэр, документы остались дома, — начал сочинять историю Алекс, — А в переходниках нет смысла. На самом деле мы аборигены. Но из-за несхожести с другими альянцами к нам постоянно проявляют повышенный интерес. Наша мать, она с Огненной Розы. Но отец — местный. Мы с сёстрами — полукровки, но обучались, как и все дети, в лицее Святого Августа, основанного в 1799 году по Дорианскому календарю. Можете задать любой вопрос, мы ответим. Навряд ли иностранцы способны на такое.
— Не стоит утруждать себя и меня. Лучше покажите свои родимые пятна.
Вот тут настала пора занервничать.
— Пожалуйста, — Ал задрал рукав своей рубашки. Едва заметное белое пятнышко выделялось на загорелом запястье.
Полицейский поднёс руку парня поближе к своим дальнозорким глазам. Поправил очки. Затем достал ампулу с жидкостью непонятного назначения и капнул на пятно. Ничего не произошло.
— Что ж, молодой человек, вы действительно альянец. Но вот, как насчёт леди? Они подозрительно тихи.
В этот момент мои ноги мелко задрожали, обед подступил к горлу. Меня вырвало. Это оказалось на руку.
— Господи, что здесь происходит? — к нам подбежал еще один полицейский. То была молоденькая женщина со стрижкой боб-каре.
Дальше не помню. Ноги подкосились и я рухнула на мостовую.
***
Очнулась в медпункте, с мокрой вонючей тряпкой на лбу. Резкий свет бил в глаза. Звуки казались необычайно резкими и громкими. Из-за ширмы доносились голоса врача, Леры, Ала.
— Лекарь, скажите, это сотрясение? — в голосе опекуна чувствовалась тревога.
— Рентген показал отсутствие трещин в черепной коробке. Но симптоматика указывает на поражение мягких тканей и коры головного мозга. Пока сложно сказать определённо. Предстоит пройти более полное обследование и тогда, на основе этих данных мы сможем сделать вывод.
— Зато Я уже сделал кое-какие выводы, — заявил вредный хрыч-полицай, — эта девчонка вовсе никакая не альянка! Я специально попросил медсестру проверить её на наличие не только синяков и ушибов, но и родимого пятна, отличительного знака всех жителей нашей священной планеты!
— Мистер Макгонигони, при Вашем скрупулёзном отношении к собственной профессии удивительно, что вы не самолично раздели её и изучили под лупой. Ну, это же просто бесстыдство! — голос, кажется, принадлежал молоденькой милиционерше.
— Я же просил, Элис, называй меня Фил! И ничего зазорного в этом нет. Зато теперь мы знаем правду и можем заняться ими вплотную. Осталось проверить эту юную особу, — судя по всему, он указал на Леру.
— Не позволю её досматривать, — встал на защиту Алекс.
— Да неужели? Ладно, воспользуемся ТВОИМ методом. Я задам ей вопрос и если девчонка не ответит на него…
— Мистер Мак…э…то есть Фил. Давайте займёмся этим после. Мы в медпункте, а не в твоём любимом кабинете КНПП!
— Эээ чего? — спросила очень тихо Лера, но её шепоток был услышан.
— Контроль над поимкой преступников! Неуч! — обиженно прошипел полицейский.
Элис с Филом опять стали переругиваться. Ширма отодвинулась.
— Как себя чувствуете? — осведомилась профессиональным тоном доктор.
— Отлично, — хотя по голосу этого не было слышно, — Можно мы с моими друзьями…
— Друзьями? Или же родственниками? — выглянул из-за занавески занозистый старикан. Только когда его плешивая голова показалась в проёме, я поняла, что лежу в надетой на голое тело просторной сорочка. Благодарю, что не в смирительной рубахе.